- Это ваш англичанин украл золото. Я же всего лишь способствую возвращению золота законным владельцам.
Лорсе с досадой отвернулся к окну и после паузы осведомился:
- Снег продолжает идти?
- Сильнее, чем раньше.
- Молитесь, чтобы ваш англичанин не застрял в сугробах.
- На вашем месте, мэтр… - Люсиль помедлила, - я бы молилась, чтобы он застрял.
Лорсе непонимающе нахмурился, и она пояснила:
- Если он не придёт, у вас есть шанс выжить.
- Ой, как страшно. – скривился сержант.
- Вы послали с ним всего троих. – продолжала Люсиль, - Упокой, Господи, их чёрные души...
Она демонстративно перекрестилась и взглянула Шалону в глаза:
- Снег его не задержит, сержант. Он вернётся.
Порыв ветра колыхнул дверь. Сержант вздрогнул, нащупывая отобранную у Шарпа винтовку. Люсиль пренебрежительно усмехнулась:
- Мой стрелок вернётся, сержант. Уж будьте покойны.
Окончив проповедь, отец Дефой сделал несколько объявлений: о том, занятия в воскресной школе завтра отменяются, а служба состоится часом раньше. Под конец он попенял мадам Малан за сына. Жак вызвался доставить в церковь наколотые англичанином дрова, однако до сих пор так и не удосужился это сделать.
- Напомните ему, мадам.
- Конечно, святой отец.
Внезапно дверь распахнулась, и ветер зашвырнул в церковь рой снежинок. Огоньки свечей перед статуей Девы Марии в веночке из падуба затрепетали. Трое мужчин с окровавленными лицами и связанными запястьями, спотыкаясь, вбежали в храм. Следом на пороге появился мсье Шарп, англичанин из шато, со взведённым пистолетом.
Отец Дефой воззвал к чужеземцу:
- Это же храм Божий, мсье!
- Простите, святой отец. – устыдился тот, неловко пряча оружие и спешно стягивая шапку, - Я тут привёл вам трёх закоренелых грешников, жаждущих исповедаться.
Сильным пинком стрелок послал капрала Лебека вперёд.
- Мсье Шарп, вы не затворили дверь!
- Виноват, отче. – Шарп посадил пленников на пол перед помостом, - Сидите и не рыпайтесь!
Священнику он пояснил:
- По пути сюда я заглянул в харчевню и пригласил с собой кое-кого из вашей паствы.
Храм наполнился прихожанами в белой от снега одежде. Они мирно выпивали в таверне вдали от ворчания отправившихся в церковь жён, когда их покой был нарушен Шарпом, втащившим в зал трясущегося капрала Лебека и объявившим: «Надумал я скрутить шеи тройке ваших бывших драгун. Кто хочет знать почему, айда за мной в церковь!» Выпивка была забыта. Кто же откажется от предстоящего дармового развлечения? Последним в церковь вошёл Жак Малан. Он обнажил голову и перекрестился, не выпуская дубинки, которую везде носил с собой. Кивнув священнику, Малан громко сообщил:
