Алексей отвернулся и опустил голову.
— Тяжкую ношу носить ты, — немного помолчав, он продолжил. — Два дня назад пришли ко мне три человек в кожа куртках, очень крупные. Сильно ругаться. Они хотеть от меня деньжа. Сказали, я работать на их земля. Не дал я. Они драться со мной. Пришлось их успокоить. Я не хотеть этого. А вчера, вечер, приезжать на джипе целый машина таких. Их главный хорошо, приветливо говорить со мной. Хотеть, что бы я работать на его босс — учить его ребят драке. Я вежливо отказать. Тогда он спрашивать о тебе. Я ничего ему не отвечать. Он разозлился. Сказал, что бы я ехать на мою родина. Вот я и думать, ехать на моя родина, повидать наставника надо, родных. Едем вместе.
— Я обязательно потом приеду. Сейчас я спешу учитель. Время уже одиннадцать вечера. Мне домой надо. Дед заболел, высокое давление, надо ещё купить лекарства. Да и моя бабушка стала еле передвигаться, пропадут они без меня, — сказал Алексей.
— Тебе нужна деньжа? — предложил мастер Чен.
— Нет, учитель, у меня есть. Я к вам завтра на тренировку приду, правда с опозданием, дела есть.
Однако их встрече не суждено было произойти. На следующий день, Алексей, как всегда спешил на тренировку. Подойдя к месту, где находится двух этажный флигель, в подвале которого был расположен небольшой спортивный зал, Алексей увидел, что здание было охвачено пламенем огня. Пожарные не успевали гасить огонь. Собралось много людей — жильцов, случайных прохожих. Чужая беда всегда привлекает. Алексей не знал, что делать. Чена возле спортзала он не обнаружил, тогда Алексей решил отправиться к месту жительства мастера.
Входная дверь была приоткрыта. Внутри квартиры, которую снимал его учитель, было всё перевёрнуто верх дном. Мебель была опрокинута и разбита, на полу была чья-то кровь. В углу комнаты и возле двери в кухню лежало трое здоровых мужчин. Рядом с одним из них, лежал пистолет. Выйдя из квартиры, Алексей заглянул в тайник, о котором ему рассказывал Чен. В нём он обнаружил ключи от входной двери в квартиру и коротенькое письмо, адресованное ему. Учитель, по-видимому, очень торопился и потому написал неразборчиво.
«Дорогой Алёша. Дорог ты мне, как родной сын. Когда ты будет читать это письмо, я уже быть далеко, высоко в неба, на самолёт. Они не оставить меня, и они следить за мной. Я отправиться к родным местам в Корею, затем посетить моего наставник в Хайдене, в Китай.
Тяжело время настать у твоей Родина. Я чувства, что много беда будет. Я не хотеть отдать своё искусство для плохих людей.
