Инфильтрация (Квинт Лициний-1) | страница 55
— За тему — «пять». — И после короткой паузы перешла в наступление: — Однако меня смущает один момент. У тебя изменилось произношение. За три дня! Мы в нашей школе ставим кембриджский вариант, а у тебя вдруг стало проскальзывать много американизмов. Я учу английскому уже двадцать пять лет и никогда о таком даже не слышала. Чем ты это можешь объяснить?
Она испытующе уперлась в меня гипнотическим взглядом. Ну да, чуда не произошло, пора извлекать из кармана заготовленную нелепицу.
Я замялся, изображая неловкость, разорвал взгляды и уставился в окно. Из нашего расположенного на чердаке класса открывается шикарный вид на город — как не полюбоваться?
— Ну, Андрей, я жду.
— Эльвира Хабибульевна… — уныло проныл я.
— Это я знаю, меня так уже полвека зовут. Дальше.
Хм… Вдруг немного лести поможет? Я изобразил удивление:
— Да не может быть! Я думал, значительно меньше… — и невинно захлопал глазками.
Эльвира болезненно поморщилась:
— Соколов, я не в том сейчас состоянии, чтобы твое пустословие слушать.
— Извините, — покаялся я.
— Дальше, дальше.
Я поковырял пальцем парту, шмыгнул носом и поднял на нее полные мольбы глаза:
— Эльвира Хабибульевна… Тут такое дело… Мне бы очень не хотелось, чтобы об одной моей проблеме узнали в школе и родители. Я могу рассчитывать, что сказанное мной никуда не уйдет?
— Это будет зависеть от сказанного, — ожидаемо ответила англичанка, впившись в меня взглядом. — Говори, Андрей, говори, переменка короткая.
Я еще раз ковырнул парту, глубоко вздохнул, понурился и начал излагать.
— Видите, — ткнул пальцем в шишак, — сильно ударился головой. У меня появилась ретрогадная амнезия.
— Ретроградная, наверное?
— Да, точно, ретроградная. К примеру, забыл, где и с кем сижу в классе, имена-отчества частично, клички… Но память постепенно восстанавливается. Периодически всплывает то, что забыл. Что-то аккуратно вопросами выясняю. Пока никто ничего не заметил. Мама об этом не знает, папа в командировке. В школе только один человек еще знает. Вот… — Я оторвал взгляд от парты и вперился в зрачки Эльвиры. — Судя по всему, английский тоже пострадал. И на это наложилось то, что мне вдруг стало интересно слушать радиостанции на английском языке всякие: новости, про культуру, науку, спорт… Я три дня, пока на справке был, «Ригонду» слушал, «Голос Америки» на английском в основном. Видимо, особенности произношения легли на временно освободившиеся места в памяти. Ничем другим объяснить не могу…