«Красиво говорит, и без бумажки, с чувством, от себя», — подивился я.
Прошли сразу два сюжета с достаточно острой критикой. Сначала заместитель главного конструктора «Уралмаша» пожаловался на засилье бюрократии. Для принятия к производству более совершенной конструкции стиральной машины «Малютка» им пришлось согласовывать технические условия с пятью министерствами и шестнадцатью институтами. Под документом поставили свои подписи пятьдесят шесть должностных лиц.
Затем жестко проехались по Министерству путей сообщения, которое выполняет план подачи вагонов лесозаготовителям лишь на пятьдесят процентов, в результате чего гниют уже срубленные деревья.
— Что толку из того, что тысячи людей рубят ангарский и енисейский лес, сплавляют, выгружают на берег, если он здесь годами гниет? — гневно вопрошает ведущий за видеорядом с рубкой леса. — Территория складов на лесоперевалочных базах загружена нескончаемыми рядами штабелей из посеревших от времени бревен. В погрузочных пунктах Союза скопилось свыше двадцати миллионов кубометров лесоматериалов.
«По крайней мере, критика присутствует. И задачи, в общем, формулируются правильные, — отметил я с удовольствием. — Кстати, больших переборов с восхвалением Брежнева и партии нет. Ожидал худшего».
Центральное место среди международных новостей занял сюжет об убийстве в окрестностях Бейрута «видного ливанского политика, основателя Прогрессивно-социалистической партии Ливана, лауреата Международной Ленинской премии „За укрепление мира между народами“ Камиля Джумблата». Насколько я помню, это лидер ливанских друзов — у них семейство Джумблатов княжит из поколения в поколение.
После этой новости сюжеты о росте забастовочного движения в странах Запада и борьбе за мир во всем мире выглядели пресно.
В разделе культуры сообщили о решении создать в городе Биробиджане филармонию, а на ее базе — Камерный еврейский музыкальный театр.
Я, согнувшись, захрюкал от смеха.
— Ты чего? — встревоженно спросила зашедшая в комнату мама.
— Ох… — Я вытер слезы. — Новость услышал и анекдот, э-э-э… придумал.
— Давай, — сказала мама заинтересованно.
— Политический.
— Не рано начинаешь?
Я мотнул головой.
— Ну все равно давай, — решилась мама.
— Приходит Демичев, который министр культуры, к Брежневу, — начал я, — и говорит: «Леонид Ильич! Тут от группы товарищей поступило предложение открыть еврейский камерный театр. Что вы по этому поводу думаете?» Брежнев: «В целом хорошее, своевременное предложение, товарищ Демичев. А на сколько камер?»
