— Ты правда так думаешь? Правда-правда?
Я всерьез задумался. Потом медленно заговорил:
— Ты знаешь, правда. Любовь — редкий приз, и выпадает в жизни максимум несколько раз. Одна из немногих вещей, ради которых стоит жить. Так стоит ли искусственно уменьшать накал страстей? Да, отключив разум, можно накуролесить в любовном угаре такого, что потом с трудом расхлебаешь. Но, пожалуй, оно того стоит. По крайней мере, будет что вспомнить. А кто утверждает иначе, говорит это на холодную голову, когда сам не влюблен. Тут-то все мудрецы горазды советы давать…
Мы помолчали каждый о своем.
— А давайте какао сварим? — предложил я, похлопывая Зорькиными ладошками друг о дружку. — С желтком.
— Это как? — воскликнул Паша.
Света грустновато улыбнулась и согласно кивнула.
— Все просто. — Зарывшись в холодильник, я начал очередной мастер-класс: — Сначала греем молоко, примерно две трети от потребного, почти до кипения и удаляем пенку.
Пощелкав электрозажигалкой, развел огонь, влил в эмалированную кастрюльку примерно пол-литра молока и поставил на конфорку.
— Пока молоко греется — фокус: отделение желтка от белка с помощью двух половинок скорлупы.
И я продемонстрировал это действие изумленной публике.
— Надо добыть еще два желтка, кто возьмется?
— Я!
— И я!
— Вперед. Только аккуратно, не проткните желток краями скорлупы.
На удивление, оба справились и, довольно сияя, удостоились заслуженной похвалы.
— Теперь перетираем желток с сахаром и постепенно добавляем какао. И трем, трем, трем до получения однородной массы. Уф… — Запястье быстро устало. — Давай, Паш, ты потри еще. Ну а теперь все просто: разводим горячее молоко холодным — надо получить не более шестидесяти градусов, иначе желток свернется, выливаем в растертую смесь и все еще раз хорошо вымешиваем. Вот так. А теперь по чашкам — и наслаждаемся.
Вдумчиво прихлебывая, мы дегустировали редкий напиток. Получилось достойно — еще бы по чайной ложке коньяка на порцию, того, пятизвездочного, что я в семейном баре обнаружил. Но не поймут ребята.
Покосился на беспечно развалившегося на стуле Пашку. В прошлый раз он оказался среди тех, кто не попал в объединенный девятый класс, — чуть-чуть не прополз по оценкам. Надо подкорректировать жизненный путь друга детства.
— Паштет… У тебя какой средний балл за четверть выходит?
— Выше четырех. Наверное… — Паша опять потешно сморщил свой нос-кнопку. — Если Эльвира не срежет до «тройки».
— Делать ей больше нечего, как специально тебя резать. А у Биссектрисы что — безнадега?
