— Так ей и надо! — крикнул Оська, догоняя приятеля. — Ты, Османдр, молодец! Не струсил. Теперь она долго будет протирать глаза. Видно, у них тут не заповедник, а тюрьма для рыб. Как я сразу не догадался?
— Конечно, тюрьма! Решетки — в клеточку, как в тюрьме моего папы Османа Великого.
— И ты считаешь это нормальным?
— Не знаю, — покачал головой Османик. — Папе лучше знать, он — король.
— Значит, и та красивая рыбка пленница? И ее Барракуда может съесть?
— Значит, — вздохнул Османик.
— И ты это так спокойно говоришь? — возмутился Оська. -— Зря я с тобой, с отпрыском королевским, связался.
— Ну, Ось! Ну, чего шумишь? Я разве виноват, что отпрыск?
— Ты, конечно, не виноват. Но как станешь королем, прикажи разломать тюрьмы тотчас же! А не то мы сами разломаем!
— Хорошо, прикажу, -— согласился Османик. — А на Мурену пойдем смотреть?
— Как у тебя все просто! Пошли уж, раз забрались в царство ее величества. Только к тюрьме потом вернемся. Надо что-то придумать.
— Что мы с тобой можем? Мы всего лишь — моллюски-малыши!
— Зато головоногие! — с достоинством ответил Оська.
Осьминожки поплыли чуть в сторону от затонувшего корабля, где море было мельче, а вода светлее. И тут они увидели замок. На воротах замка был изображен герб царства: черная оскалившаяся морда и скелет рыбы.
— Смотри! Мурена... наверно... — зашептал Османик. Вокруг замка, взад и вперед, плавала охрана. Это были акулы-кошки. Черные мундиры кошек шершавые, будто сшиты из наждачной кожи.
— Коснись такого мундира — и заплачешь, — молвил Оська. — А рыла-то зубастые! Страсть одна. Охранницы Мурены.
— Я таких страшилищ еще не видел, — прошептал Османик.
Пока приятели рассматривали стражниц, к воротам замка примчалась белая молотоглавая акула, с широкой пастью во все рыло. Стража вытянулась в струнку.
— Будьте начеку! — зарычала белая акула. — В царство проникли посторонние. Старшая повелительница, Барракуда Великая, гневается!
Белая начальница уплыла, а чёрные кошки с большим усердием стали кругами носиться вокруг замка Мурены.
На цыпочках, придерживаясь светлых пятен, чтобы быть бесцветными, осьминожки незаметно подобрались к стене, где зияла черная дыра. Не задумываясь, они нырнули в отверстие и оказались в небольшом гроте. Сверху проникал далекий свет. Дно грота украшали разноцветные губки: зеленые круглые чаши, фиолетовые и бурые пиалы, оранжевые и малиновые шары. Ветвистые яркие стебли губок превратили стены грота в живописный цветной ковер. В глубине царского зала стояли огромные бокалы.
