Темперамент автора «Манифеста о воздушном передвижении» и его энтузиазм заражали всех, кто с ним сталкивался. В обширном фотографическом ателье Надара старый итальянец встречался с наиболее выдающимися воздухоплавателями и конструкторами. Понтон д’Амекур и де ла Ландель — строители парового аэронефа, академик Бабинэ, молодой пилот Дюруоф были здесь частыми гостями. При всяком посещении Парижа сюда забегали старики Годар — Эдмон и Фанфан, не говоря уже о молодых Годарах — братьях Евгении, Луи, Огюсте и Жюле, и о смелых дамах-воздухоплавательницах Фанни и Эжени Годар.
В этом обществе все были проникнуты восторгом овладения новой стихией.
И вот экспансивный Маринони, несмотря на свои годы, зажил новой жизнью. Столкнувшись у Надара с инженером Дюпюи де Ломом, строителем большого управляемого аэростата, старик понял, что перед ним открывается еще одно, невиданное поле деятельности.
Дюпюи де Лом предполагал применить для вращения огромного пропеллера своего воздушного корабля силу человеческих мускулов. Маринони заявил, что это вздор. Газовый двигатель — вот что должно быть поставлено на дирижабль для вращения вала пропеллера! Старик готов был уже заняться этим делом.
Но тут осада Парижа нарушила все планы кружка «фотографического ателье».
Дирижабль Дюпюи де Лома и аэронеф д’Амекура были забыты. Со всем пылом патриота, со всем темпераментом южанина Надар взялся за организацию воздухоплавательной почты. Немедленно были организованы три воздухоплавательные станции: на площади Сен-Пьер, на площади Италии и площади Вожирар.
23 сентября первый аэростат «Нептун» поднялся с площади Сен-Пьер, ведомый смелым молодым аэронавтом Жюлем Дюруофом.
Орлеанский и Северный вокзалы превратились в воздухоплавательные эллинги. Под их стеклянными шатрами на перекрывших рельсы помостах полосатыми пузырями вздувались спешно изготовляемые аэростаты. Братья Годар, Ион, Доруа, организаторы этих импровизированных баллонных фабрик, метались по Парижу в поисках шелка. Шелк сделался самой дефицитной тканью в городе. Почтовое ведомство покупало его в таком же неограниченном количестве, как интендантство холст для солдатского белья.
Закупкой материалов, постройкой и снаряжением аэростатов, подготовкой полетов, разработкой методов воздушной почты — всем этим руководил «неистовый фотограф» Феликс Надар. Его видели всюду — в эллингах и на станциях, в баллонных мастерских и на газовом заводе. И всюду, куда бы ни пришел Надар, он наталкивался на Маринони. То старый итальянец работал механиком в эллинге, то прилаживал корзину к аэростату, готовящемуся вылететь с очередной почтой с площади Вожирар, то ползал на коленках по площади Сен-Пьер на Монмартре, проверяя разостланную аэростатную сеть.
