— Ла-а-дно-те… майор у меня асе!
— Я что, бл, в пропасти не видел… что? — Барсуков завелся.
— А ты че видел… кроме Кремля?..
Вертолет садился на склон.
— Давай, Ваня, — давай! — заорал Грачев. — На плацу его подхвачу… — на плацу возьму… суку!.. Ванька, вперед!..
Майор Иван Шорохов, шеф-пилот министра обороны, расплылся в улыбке: командующий — и сам орел, и полет у него орлиный!..
Тур задрал морду — смотрел в небо. Люди слабее, чем звери, но у людей ружья.
— Су-ка-а! — завопил Грачев. — На, гад, возьми, возьми!..
Вертолет крутился в горах как сумасшедший, не понимая, что хотят от него эти люди.
Охота для Грачева была как бы сражением — министру не хватало крови.
Тур упал на снег. Он, кажется, так и не понял, что его убили.
Тушу не взяли (вся в крови), оставили шакалам. Грачев торопился на танцы: в Красной Поляне, на том самом склоне, где с конца прошлого века стоит просторная деревенская изба, построенная для императора Николая Александровича Романова, расположилась, поблизости, и турбаза Министерства обороны; от скуки (отдых всегда скука) Павел Сергеевич заходил — по вечерам — на танцплощадку.
Офицерские жены не терялись:
— Разрешите пригласить, товарищ генерал армии?
— Разрешаю, — кивал Грачев, если женщина была в теле.
Танцевал он скверно, как умел.
И плевать, что где-то там, у батареи, прилип к лавке ее муж — подполковник, ногти кусает. Павел Сергеевич бывал так добр, что разрешал чужим женам иметь и фотку на память, — жалко, что ли?
Настоящая демократия.
Барсуков не понимал самое главное — куда, бл, летит этот вертолет, куда и зачем?
А вертолет летел и летел. И никто не знал, куда он летит, даже летчики…
Вокруг Грачева суетился Азат Казарович Ассатуров, мэр Адлера; Грачев любил Азата и всегда брал его с собой.
— Слышь, Казарович, у тебя фантазия есть?
Грачев сидел в кресле, закинув ноги на соседний ряд.
— …конечно есть, — вздохнул Азат, — с моей работой, товарищ министр, у меня че только нет… а фантазии этой… просто до хрена, Диснейленд отдыхает…
— Вот, — удовлетворенно кивнул Грачев, — это радует. Ты, Михал Иваныч, когда-нибудь на Памире водку пил?
— Где? — вздрогнул Барсуков.
— На Памире, бл, на горе. Пил, спрашиваю?
— Скажи, Паша… а что, здесь что ли… выпить нельзя?..
— Во! — подскочил Грачев. — А ты — метла, генерал! Идея: на горе Памире возьмем и здесь возьмем. Шорохов, помчались! Кружки неси.
— А где Памир-то? — не понял Барсуков.
— Майор, где тут Памир? А?.. Ты охерел?.. Какая Туркмения? Таджикистан? Погоди, а тут что? Да помню, что Кавказ, ты дурака-то не валяй!.. Какая Ушба? А я такой не знаю! Ско-ка? Метров ско-ка? Какие три часа, ты соображай! Во, что надо! Пять тыш-щ — что надо! Пошли.
