пройдемте со мной.
Зло зыркая на Кильвара и демонстративно вытирая кровь, страдалец нехотя, но
подчинился. Шел за мной, шаркая ногами по полу, напоминая мажордома из говорящего с
деревьями здания усадьбы.
- Конь, во-первых, я прошу прощения за невыполнение своих обязанностей. Такого больше
не повторится, - в закрытом для посетителей помещении кухни я покорно опустила голову,
но это абсолютно не удовлетворило здоровяка. Он засопел, грубо оттолкнув меня, прошел
в кладовую, долго и громко чем-то гремел, а затем вышел снова на кухню, и уставился на
меня, скаля зубы.
Ну, что ж, мы тоже кусаться умеем. Но сначала пряник.
- Во-вторых, Кильвар был неправ, и я прошу прощения за него…
- Ты. Свободна. – Отчеканил толстяк, снова сдвигая меня со своего пути.
- Ах, как жаль, - я уперлась одной рукой в столешницу, а другой принялась накручивать на
палец кончик косы, - как жаль, что на этой площади больше нет других заведений, в
которых я могла бы найти работу.
Не сбавляя шага, хозяин таверны обернулся, чтобы хмыкнуть и выразить крайнюю степень
не-озабоченности чужой судьбой.
- Или есть? – я замерла, воткнув взгляд в потолок, со мной замерли и все на кухне. – Да, наверное, пойду-ка я к Эйсеру. У него и зал попросторнее, и зрителей поместится
побольше. И выходов у него два, так что, когда придет Микарт…
Полотенце все же отправилось в полет, но, слава Богу, не в мою сторону, а прямиком в
корзину для грязного тряпья.
- Иди! – огромная лапища махнула в сторону зала. – Всем работать!
Ну, что ж, работать, так работать!
Сколько раз, проходя мимо, замечала внимательный взгляд Кильвара. Блондин, хоть и
делал вид, что читает, меня, да и окружающих тоже, обмануть не смог. Заранее
переместившись в торец стола, выложив на столешницу свой угрожающего вида меч, воин
походил на зоркого сокола, который в любой момент может сорваться с места и
накостылять по самое «не хочу».
Сюда соления, туда пиво, здесь просят мяса, там требуют музыки – голова пошла кругом
уже ближе к полуночи. И когда мне дозволено было выйти на свежий воздух, Кильвар
последовал за мной.
- Знаешь, тебе ведь не обязательно здесь работать.
Мы стояли на заднем дворе, освещенном призрачными огоньками пешеходных
семафоров. Я куталась в свою накидку, которая почему-то вдруг перестала хранить мое
тепло, и мелко дрожала всем телом. Не накидка дрожала, конечно, а я. А Кильвар,
прислонившись плечом к забору, отсекал любую возможность вернуться в тепло: справа -
забор, слева - сугробы.
