дом, со мной говорить отказывается, хранитель галереи - и тот не желает помогать.
Письменность у них странная. Хотя, подозреваю, что если картин с изображением
взрослого Микарта в доме нет, то и записей каких-либо не найдется. Хоть каких…
Я отхлебнула вина, отправляя кровь по венам путешествовать в ускоренном темпе.
Напиток разлился по телу, наполняя меня негой. Глубоко внутри заворочались плотские
желания, подбодренные свежими воспоминаниями о прикосновениях еще не-хозяина
тихого дома.
Стоп! Стоп! Он враг! Его надо остерегаться, а не мечтать о сладостных объятиях! Бр-р-р! Я
приняла вертикальное положение и вдруг обнаружила чужое присутствие. На потолке,
свешивая ко мне дымные щупальца, висело облако зеленоватого тумана.
Это, что, старикашка проснулся и подглядывает за мной?
Я присмотрелась к мареву, но лица не увидела.
- А ну, брысь, противный!
Туман радостно перекатился волной через потолочные балки, некоторое время прятался за
перегородками, но затем вновь вернулся на наблюдательный пункт, заставляя меня
нахмуриться.
- Ты кто? Наблюдатель или записывающее устройство? – спросила я дымку. – Если
наблюдатель – убирайся! Нефиг подглядывать! Если записывающее устройство… - я
задумалась, - стирай запись и тоже проваливай!
Похоже, мое никудышнее чувство юмора пришлось по вкусу болотному мареву – туман
снова запрыгал по потолку. Вот ведь странное видение – прыгающие облака. Овечки
луговые снуют туда-сюда…
Вопреки опасениям, спать мне позволили в относительной тишине и подобии
безопасности. Зеленый туман продолжал сторожить вход, хоть я и выгнала его за дверь,
легкие смешки раздавались то тут, то там. Однако, на громко задаваемые мною вопросы
отвечать никто не собирался.
Не знаю, когда закончилась вьюга – проспала, но утром небо радовало солнечным светом
и искрящийся снег слепил глаза по-страшному. Я кривилась, но поделать ничего не могла.
Как ни пыталась, как ни тужилась, родить в собственном сне солнцезащитные очки не
получилось.
А еще меня ждал сюрприз. Простите за подробности, но ни ночной вазы, ни туалета типа
«сортир» в ванной, в комнате, в доме я не обнаружила. Держаться больше не было сил и
я, выхватив из заботливых рук мажордома свою «термо»-накидку, помчалась на улицу.
Болотный огонек радостно бросился мне на помощь, указал направление и вывел к
каменно-деревянному строению, похожему на отхожие места, устанавливаемые в
советское время в местах массовых гуляний народа.
Приготовившись нырнуть в помещение с непередаваемым ароматом эпохи гигантомании,
