морщинистое лицо, говорил о почтенном возрасте. Да и относительная степень
вежливости в общении с гостем подсказывала – хозяин замка не в ладах с рассудком.
- Спросить хотела, - я взяла ножку, откусила, подивившись вкусности блюда, повторила
недавнее телодвижение старикашки – прочертила несколько кругов в воздухе, - это я куда
попала?
- В мои владения, - довольно четко определил мое местоположение старик, - полученные в
подарок от нашего милостивого короля Викроля Четвертого Непобедимого за верную
службу. А ты кто?
Хотелось ответить в рифму, но надо быть более вежливой. Мне еще информацию получить
надо – справку по миру, и спокойно поспать до утра.
- Мен зовут Вирай, и я путешественница…
- О! – не дал мне договорить невежливый хозяин. – Много сказаний знаешь, да?
Недоеденная ножка полетела в общее блюдо, вызывая у меня приступ брезгливости.
- Рассказывай! – приказал старик, складывая локти на столе и вперяясь в меня цепким
взглядом.
- А чего уж рассказывать? Про самолеты знаете? А про экипажи самоходные?
- Тю, - махнул рукой старикашка, - такого добра и у нас полным-полно.
- Ну, тогда про подводные лодки?
- О, - определил степень заинтересованности обладатель бороды, - давай про воду. Люблю
такое! Сын мой – маг водный. Только он про подводные лодки не сказывал.
Может, показалось, а может, действительно, промелькнули нотки грусти в последних
словах моего собеседника. Вдруг подумалось, что, может, и невежлив старик с гостями
потому, что одинок, даже сын нечасто заглядывает к нему. Пожалела деда, стала
рассказывать историю про капитана Немо. И не заметила, как старик захрапел.
- Вот, блин! – я раздосадовано хлопнула рукой по столу, спящий старикашка дернулся,
хрюкнул, но просыпаться не стал. – Старый…
И снова сдержалась. Огляделась по сторонам и решила пока есть время, побродить по
дому.
- Эй, ты, хмарь болотная, - я обратилась к ползучему дымному пушистику, - покажешь мне
дом? Пожалуйста.
Туман заклубился, зашевелился, и пополз по потолку, подбираясь к стене с полками,
заставленными безделушками. Стекло дверец отразило вариацию полярного сияния. В
неясных бликах могло показаться, что фарфоровые балерины на крышках шкатулок
заплясали, выставленные в ряд фигурки одетые в рыцарские доспехи отсалютовали
оружием.
Туман пополз вдоль стены на выход, двери сами отворились, выпуская меня в коридор, а
потолочный светильник, словно молчаливый экскурсовод, стал останавливаться у каждой
картины, освещая кусок стены чуть сильнее, чтобы я могла в подробностях рассмотреть
