С тяжелым сердцем он отложил поиски и вытащил из сваленной на палубе груды оружия топор. Размахнувшись, глубоко вогнал лезвие в щель между досками борта. Древесина оказалась крепкой и толстой, но когда Дак уже готов был отчаяться, жар огня сделал свое дело и доски начали поддаваться.
Кругом клубился черный дым, от которого першило в горле и выжимало слезы из глаз. Огонь полыхал вовсю, стремительно прокладывая себе путь к носу ладьи, где Дак лихорадочно орудовал топором.
Доски в последний раз протестующе застонали, потом узкая струя воды хлынула из узкой щели в борту. Еще три взмаха топора — и вот уже вода начала резво заполнять ладью, замедляя ее продвижение к мосту.
Но время было на исходе. Огонь уже подобрался к мачте, по пути уничтожив больше половины щитов. Не теряя ни секунды, Дак бросился обыскивать остатки ладьи в поисках планшета. Вода плескалась у его щиколоток, быстро поднимаясь к икрам.
Он нашел планшет за самым последним щитом. Сумка, в которой он лежал, уже успела намокнуть, поэтому Дак вытащил СКвадратник, вытер его рукавом и сунул за пояс штанов, под рубаху.
С громким торжествующим воплем он перемахнул через борт ладьи на мелководье. По колено в воде Дак побрел против течения к берегу, то и дело оглядываясь на корабль, который какое-то время продолжал погружаться, но вскоре беспомощно накренился, опрокинулся и затонул как раз в тот миг, когда его корма ударилась о скалы, служившие опорами моста.
Другие ладьи тоже были обречены — они все по очереди врезались в затонувший флагман на подступах к мосту. Что и говорить, зрелище было восхитительное, особенно для Дака, который мог по праву гордиться собой — несмотря на колоссальные трудности, он блестяще выполнил обе задачи. Спас планшет и не позволил викингам с ходу взять Париж. Так что, отбросив ложную скромность, следовало прямо и откровенно признать: Дак Смит был настоящим героем.
Но, видимо, судьбе было угодно уберечь Дака от излишнего самодовольства, ибо в момент наивысшего торжества кто-то грубо и резко схватил его за плечо и развернул на сто восемьдесят градусов. Это был Горм, страшный викинг со шрамом через все лицо. Он схватил Дака за рубаху и приподнял над землей.
— Думаешь, больно умный? — Он приблизил свое и: уродованное лицо так близко к лицу Дака, что при каждом слове брызгал слюной ему на щеки.
— Я… — Дак попытался придумать какое-нибудь оправдание, но ничего подходящего на ум не приходило. — Я… я не понимаю, о чем вы говорите?
