Сэра всей душой надеялась, что ее лучшему другу хватит ума держаться подальше — как можно дальше! — от битвы. Но она слишком хорошо знала Дака, чтобы поверить, будто он сможет проявить благоразумие.
— Пожалуйста, будь умником, — шепотом пробормотала она себе под нос.
Словно в ответ на этот призыв из толпы огромных викингов выскочила чья-то щуплая фигурка. Сэра несколько лет ходила на уроки физкультуры вместе с Даком, поэтому мгновенно узнала неуклюжую трусцу вечного ботаника, юркнувшего за груду валяющихся на земле щитов.
— Дак! — завопила Сэра, с размаху врезав кулаком по стене. Но что она могла поделать? Только смотреть и надеяться, что ни один из летающих в небе снарядов, пущенных с обеих сторон, не попадет в ее лучшего друга.
Это была не игра в вышибалы (в которой Дак, впрочем, никогда не блистал) — этими «мячами» и убить можно было!
На глазах у Сэры один из щитов вдруг отсоединился от кучи и начал медленно продвигаться вдоль поля сражения. Огромный деревянный каркас почти полностью скрывал фигуру Дака, но слегка кренился под собственной тяжестью. Целая орда викингов с дикими воплями ринулась мимо Дака к башне, видимо, один из бегущих случайно толкнул незадачливого воина, потому что Дак вдруг запнулся и растянулся на земле.
Он хотел было вскочить, но тут огромное железное копье, выпущенное с башни, со свистом прорезало воздух. Пронесшись в миллиметре от макушки Дака, оно проткнуло сразу семерых викингов, бежавших следом за ним.
Откуда-то сверху прогремел жизнерадостный крик:
— Эй, ребята, скажите повару, что сегодня у нас на ужин норманнский кебаб!
Сэра оглушительно завизжала при виде упавших викингов. Лицо Дака посерело от ужаса, он втянул голову в плечи и, ошеломленный, беспомощно застыл на месте, превратившись в прекрасную мишень для стрелка с любой стороны.
Кто-то продолжал истошно вопить, и Сэра не сразу поняла, что слышит собственный голос, умоляющий Дака отозваться, опомниться, прийти в себя и бежать.
Дак не мог шелохнуться. Копье просвистело совсем близко от его головы, так близко, что наверняка прочесало ему свежий пробор в волосах. Он услышал жуткий звук, с которым острый наконечник пронзил викингов, бежавших следом за ним, затем раздались хрип и звук падения. Темно-алая кровь растекалась на груди раненых, превращая землю под ними в красную жижу.
И вот тогда осознание того, что он делает и где очутился, обрушилось на Дака, как стенобитный таран на крепостные ворота. Он был без оружия, без доспехов, посреди яростного сражения. С одной стороны, он молодец, что сумел, хотя бы на время, оторваться от Горма. Но с другой — если его сейчас убьют, это преимущество обратится в ноль, прежде всего в его личном зачете.
