— Ладно уж, — тихо сказал отец девушки. — Объяснять не надо. Я и сам разбираюсь в этой механике.
Мальчик смущенно замолчал. Он не поверил и решил, что этот человек просто ничего не понял.
— Это легко, — нерешительно сказал мальчик. — Главное — запомнить, где Полярная звезда…
— Я знаю, — повторил этот странный человек. — Я знаю, малыш. Не в этом дело. Ты, кстати, многого не учел.
— Что не учел? — встревоженно спросил мальчик. Он даже забыл обидеться на «малыша».
— Небо — штука сложная. Видишь ли, положение звезд меняется и в зависимости от времени года, а не только от времени суток. И соотношения у тебя не очень точны. Да и запомнишь ли ты с точностью, где должна быть в небе Полярная звезда?.. Мало знать карту, надо знать небо.
— Значит, все зря… — упавшим голосом сказал мальчик. — Зачем вы тогда…
— Не зря, — ответил незнакомец. — Ты молодец все-таки. И ошибки твои для меня не беда… К тому же там все равно не будет Полярной звезды.
— Где это «там»? — удивленно произнес мальчик.
И человек сказал:
— В Антарктиде.
…Мальчик молчал. Это ведь не просто — сказать что-нибудь, когда встретишь такого человека. Уплывающего в Антарктиду. На другой край земли. Где другие звезды. Где Южный крест. И люди не могут увидеть полярную звезду.
— Вы… не смеетесь? — прошептал мальчик.
— Нет, — сказал человек, уплывающий в Антарктиду. — Конечно, может быть, это смешно: везти с собой дырявый зонт. Но там… понимаешь, это будет приятно — вдруг развернуть его и увидеть наши северные созвездия. Честное слово. Они все-таки очень похожи на настоящие.
— У тебя точная рука, — заметила девушка.
Мальчик не сразу решился спросить о главном.
— Вы только не сердитесь, — попросил он. — Ладно? Знаете что… Вы можете сказать вашу фамилию?
— Допрос с пристрастием, — чуточку улыбнулся мужчина. — Ну что ж…
И ответил.
— Ой… — прошептал мальчик. И, конечно, в этом «ой» не было теперь ни насмешки, ни обиды. Было только удивление и растерянная улыбка. Мальчик помнил эту фамилию.
Нет, он не знал точно, где и когда ее слышал. И все-таки помнил. В памяти мальчика имя этого человека сливалось с тем, что он очень любил: с книгами о дальних архипелагах, с непонятными и звучными названиями морских ветров, с загадками звезд и Земли. Оно, как слово из полузабытой, но хорошей песни, заставило вспомнить многое. Ведь можно вспомнить и ярко представить даже то, что никогда не видел. Можно, если только очень хочешь, увидеть: серебристые эскадрильи летучих рыб над пологими волнами экватора; туманные ущелья фиордов, где эхо многократно повторяет беспокойные выкрики сирен; и мерцающий сумрак глубин, прорезанный широким лучом батисферы; и заиндевелый такелаж ледоколов и теплоходов, идущих к той земле, где ледяные утесы медленно отделяются от берега и с нарастающим грохотом сползают в зеленый океан…
