— Подожди…
Тоник стоял на середине площадки. Пустота охватывала его. Она была всюду: внизу, под тонким настилом, и вокруг. Она ждала. Огни сливались в желтые пятна.
Мухин шагнул к перилам и откинул тонкую железную планку последнее, что отделяло Тоника от пустоты.
Потом Женька не то спросил, не то приказал:
— Ну, пошел…
И Тоник пошел. Надо было идти. У него все застыло внутри, а по коже пробегала электрическая дрожь. Очень хотелось за что-нибудь ухватиться. Крепко-крепко. Он вцепился в лямки: если уж держаться, так за то, что будет падать вместе с ним. Шаг, второй, третий, четвертый. Край совсем близко, а сколько много шагов. Или он едва ступает?
Но вот обрыв.
Больше не сделать даже самого маленького шага. И задерживаться нельзя. Остановишься хоть на секунду — и страх окажется сильнее тебя.
Шагнуть?
Тоник глянул вверх. Звезды мигали. Он стал наклоняться вперед.
Все вперед и вперед.
И вот он перешел границу равновесия. Ноги еще касались площадки, но уже не держали его. Пустота качнулась навстречу. Пошел!
И вдруг сильный рывок бросил его назад, на доски площадки.
Тоник увидел над собой черную фигуру Мухина.
— Нельзя, — сказал Женька. — Пойми, там противовес. Ты не потянешь вниз.
Прежде, чем Тоник встал, Мухин отцепил парашют. И повторил:
— Понимаешь, нельзя…
Тоник понял. Понял, что Женька издевается! Как над беспомощным котенком! Нет, еще хуже!! Зачем? Ведь он уже почти прыгнул! Сейчас, в эту секунду уже все было бы позади!
Тоник рванул с себя лямки. Он знал, что сейчас заплачет громко, взахлеб. Ни за что не сдержаться, потому что в этих слезах не только обида. В них должно было вылиться все напрасное волнение, весь страх, который он сжал перед прыжком.
— Собака! Змея! — сказал он перед тем, как заплакать. Он совсем не боялся Мухина. Он ненавидел его изо всех сил. Уже почти со слезами он выкрикнул: — Жулик! Подлый обманщик!
Мухин поднял руки. Тоник понял — сейчас Женька ударит. Но не закрылся, не шевельнулся. Пусть!
Мухин ладонями сжал плечи Тоника. И сказал негромко:
— Ведь не жалко мне. Но, честное слово, нельзя.
Тоник стих.
— Ведь ты бы прыгнул, — сказал Женька, не отпуская его.
Тоник молчал. Он так и не заплакал, но слезы остановились где-то у самого горла.
— Ты бы все равно прыгнул, — повторил Женька. — Я поймал, когда ты уже падал. Главное-то знать, что не испугался. Верно?
Тоник молчал. Ему стало стыдно за свой отчаянный злой крик. Он пошевелил плечами. Женька послушно убрал руки.
