Дядя Семён поставил патефон на подоконник. Кусочком наждака и маленьким напильником он потёр замочек — и коробка патефона открылась. Потом дядя Семён надраил до блеска патефонную ручку, открутил диск, разобрал коробку, долго копался в её внутренностях, что-то промывал керосином, смазывал, подвинчивал. Наконец он вынес из дому пластинку, завёл патефон, опустил головку с иглой на пластинку и…
У запруды
стоят вербы,
что я посадила… —
грустно запел высокий женский голос. Это было так неожиданно и так непривычно, что даже дядя Семён вздрогнул и его доброе лицо осветилось улыбкой. А Славке почему-то захотелось плакать.
Глава XVIII. Мама, папа, дедушка и все остальные
Папа возвращался с работы. Он шёл солнечными весенними улицами. Шёл домой, к своей семье. Сегодня папа получил зарплату. Он шёл и улыбался. Город казался ему праздничным и беззаботным, а люди — добрыми и красивыми.
Папа радовался. Конечно, он не мог, как Славка, прыгать на одной ножке и громко визжать. Но всё же он был очень счастлив.
На углу улицы Владимирской и улицы Толстого папа встал в очередь и, простояв всего десять минут (какая удача!), выпил кружку кваса. Вокруг была весна, пели птицы, ласково жмурились на солнце коты, цвели каштаны, с весёлым звоном ударялись об асфальт мячи, девочки прыгали через верёвку, другие девочки играли в классики, а напротив квасной бочки сидели на скамейке и улыбались солнцу пожилые люди. Папа стоял, пил квас и смотрел, как весело колышутся тени веток на ярко-синих окнах трамвая.
Потом папа зашёл в магазин и купил большую коробку конфет. Сегодня у папы был счастливый день. Почему?
Во-первых, весна;
во-вторых, впереди лето, а потом осень, а потом зима, и вообще — целая огромная жизнь и никакой тебе войны;
в-третьих, у него есть жена и дочь;
в-четвёртых, сегодня у дочери день рожденья, и ей нужно купить подарок;
в-пятых, утром они переселились в новый дом, в свой дом.
Как видите, дети, у папы были те же причины для радости, что и у Славки. Но была у него ещё одна, собственная радость.
Папа был учителем рисования в школе. Он любил, когда в классе чисто и тихо, когда солнечные полосы лежат на партах, на волосах детей, на листах бумаги, на цветных карандашах. Папа любил рисовать разноцветными мелками на доске удивительные пейзажи. И ему нисколько было не жаль, когда пейзаж приходилось потом стирать тряпкой, потому что он мог нарисовать новый — ещё лучше.
Словом, папа очень любил свою работу. Но теперь, после войны, он мечтал перейти на работу в детский дом, чтобы учить детей, у которых война отняла родителей. И вот сегодня папе сообщили, что его наконец-то переводят на такую работу. Как тут не радоваться!
