— Матушка, ты должна знать, кто такой Тициан! И герцог прав. Ты просто копия его Венеры с лютнистом, а может быть, и Венеры с зеркалом.
— Это что, комплимент? — спросила леди Ротли неуверенно.
— Огромный! — отвечала Темпера, любуясь заигравшей на лице мачехи улыбкой.
«Это правда, — подумала она, — и герцог абсолютно прав. Мачеха выглядит совершенно как тициановская модель на этих двух полотнах, про которые она сказала».
У леди Ротли такие же золотистые волосы, такой же овал лица, нежные губы, большие, вопрошающие глаза и такая же роскошная фигура.
Разница только в том, что леди Ротли стягивала свою талию до предела, чтобы подчеркнуть пышную грудь и бедра.
Талия «в рюмочку» вошла в моду под влиянием американца Чарльза Гибсона. Эффект достигался благодаря такому корсету, что торс женщины, казалось, существовал независимо от нижней половины ее тела.
Леди Ротли это удавалось в совершенстве, и поскольку она и в самом деле была очень красива, Темперу не удивляло, что герцог Шевингемский пленился ею.
Когда он начал приглашать мачеху на свои вечера, они не придали этому особого значения, так как вечера в Шевингем-Хаус, как всем было известно, вообще представляли собой собрания красивых женщин.
Но после одного-двух приглашений на приемы и балы леди Ротли вошла в узкий круг приглашенных на ужины для избранных — предмет зависти всех светских дам.
Именно тогда и Темпера, и ее мачеха с удовлетворением подумали, что она найдет там себе подходящего второго мужа.
Но даже и тогда им и в голову не приходило замахнуться на самого герцога. А вот теперь, после приглашения в южную Францию, стало казаться, что с его стороны существует определенная личная заинтересованность.
— Мне нужны туалеты — прекрасные туалеты! — твердо объявила леди Ротли.
— Разумеется, матушка, — ни секунды не колеблясь, отвечала Темпера. — Я сегодня же отнесу рисунок Дюрера в Национальную галерею папиному другу. Он всегда им восхищался, и если не купит его сам, он сведет меня с кем-нибудь, кто может его купить.
— А пока ты этим занимаешься, — проговорила леди Ротли, немного подумав, — мне, наверное, следует зайти к Люсиль, посмотреть, что она может приготовить для меня до отъезда.
Поколебавшись всего чуть-чуть, Темпера согласилась.
Она знала, что никакой другой модистки не под силу создать такие воздушные платья для неофициальных приемов и великолепные бальные туалеты, которые так шли бы мачехе.
Однако Люсиль обходилась недешево.
