— Не ко времени это все, — согласился Леонид Константинович.
— Ну вот. Они там — жуки! Сам жучил, знаю. Бывало, колхоз своими силами работу сделает, а я приеду подключать и сперва к председателю: подпиши процентовочку. Не подпишешь — потом побегаешь за мной.
— Стервецом, значит, был?
— У-у!.. А все для общего дела. Мне самому от этой процентовки, считай, ноль с палочкой доставался, а конторе — польза. А походи-ко было! Что ты! Только что не били!.. Митька отклеил языком сигарету от губы, измял, изломал ее в пепельнице. — А хочешь, Леонид Константиныч, чего скажу?
— Чего еще?
— А ты все равно не согласишься…
— Ну, не говори тогда.
— А!.. Свет-от кому сейчас в обрез? Нам, что ли? Нам-то он терпит пока.
— Да чуть бы потерпел С месяц. Пока время такое.
— Во! А этим, к дяде Мише приехали которые? У них — нужда. Не на дачу приехали. Вот и пускай столбы-то ставят. Там их четверо лешаков — и толстые, и тонкие. Без свету-то им все равно болтаться. А монтажники приедут — столбы поставлены, им уж чего другое рвать совестно будет. Я их знаю.
— Стервец ты все-таки у меня! — покачал головой Леонид Константинович.
— Так для колхоза!
— Да ведь гости они.
— А у нас — сенокос, уборка, народу лишнего и полчеловека нету, должны они понимать?
— Вот так… Как хошь… Ты вот чего тогда… Давай тогда сам этим хозяйством занимайся, но аккуратно чтобы. А то, не дай бог чего — позору не оберешься.
— Как по нотам, Леонид Константинович!
…Вскоре пришла машина с опорами, а монтажная бригада и подъемник отставали: их отозвали с работ в другом районе, и они должны были подъехать часа через два. Митька, грешным делом, даже обрадовался этому — уж больно ему хотелось заставить киношников хоть по пол-ямы на брата выкопать. Он вскочил на мотоцикл и дал ходу в Пеньки — только пыль за ним встала. Внучка дяди Макара Аннушка, бывшая Митькина одноклассница, приехала из сельхозинститута на каникулы к деду и поглядывала теперь на ребят из киногруппы, так вот ему хотелось показать, что вовсе они не свет в окошке, что вот, мол, он, Савелов, взял да и заставил их в земле копаться. И так ли еще вкалывать-то будут! Вот и пускай поглядит…
У дома Болотникова Митька лихо заложил вираж, остановился так, что задок мотоцикла подбросило, и, как дельный дальше некуда, вошел в избу.
Михаил Лукич уже сидел дома, потел и обмахивался полотенцем.
— Здоров, хозяин! — по-свойски сказал Савелов. — Чего красный, как лук? С легким паром, что ли? Не ко времю-то паришься.
