Лепит горбатого, мерзавец, и чувствует, что совершает жуткое предательство. Куда этой развалюхе до настоящего «Харлея»! Совесть взыграла, он и не удержался: есть, говорит, правда, не хуже аппарат — «Харлей-Девидсон» называется. Американский. Но как он поведет себя в условиях Севера? Не знаю, не знаю!
Кум офонарел от таких, неведомых ему доселе, подробностей, освободил заключенного Р. Ш. Алимханова от рабочих нарядов и даже втихаря увеличил ему пайку. И поставил его на ремонт своего «Урала».
Спустя три недели, при крайне ограниченном наборе хорошего инструмента и почти полном отсутствии запасных частей для мотоцикла «Урал», филигранная работа Рафика-мотоциклиста увенчалась небывалым успехом!
На своем заново рожденном и сверкающем мотоцикле, в светлый день пятидесятилетия начальника колонии ИК-71/4 полковника Звонаренко, «Кум», по тяжелой пьяни, решил устроить показательные гонки.
На далеко не трезвых глазах всего начальства колонии…
«…старший лейтенант Банщиков Г. Г., оперативный уполномоченный по работе с личным составом заключенных данной колонии, разогнал свой мотоцикл до ста двадцати километров в час и со всего хода врезался во вновь построенный многоочковый крытый туалет для заключенных. В связи с тем, что новый туалет с увеличенной пропускной способностью до шестидесяти человек одновременно был по вашему указанию выстроен не из дерева, как старый, а из шлакоблоков и панелей напряженного пенобетона, мотоцикл «Урал» М-72, регистрационный номер АХ 28–35, никакому восстановлению не подлежит, как и оперуполномоченный старший лейтенант Банщиков Г. Г., в настоящее время находящийся на излечении в Первой клинической больнице города Онеги Онежского района Архангельской области…»
…Из рапорта начальника ИК-71/4 полковника Звонаренко И. Ф.
в Управление ГУИН ГУВД Архангельской области».
Спустя неделю в колонию прибыл новый опер, а заключенный № 436 Алимханов Рифкат… (как сказали в штабе: «отчество, бля, не напишешь и не выговоришь!»)…был назначен, а позже и возглавил ремонтную бригаду всякого транспорта и самодвижущихся механизмов колонии.
Это был беззаветный труд заключенного Р. Ш. Алимханова, так сказать, на государственном уровне. Но кипела еще и «внутрибарачная», так осуждаемая тогда, частнопредпринимательская деятельность Рифката!
Он безотказно и превосходно чинил и восстанавливал все, что было в личном распоряжении соседствующих с ним зеков. Все, что могло сломаться или испортиться от старости или частоты употребления. Часы, приемники, кипятильники, зажигалки, электробритвы, рассохшиеся оконные рамы, барачную сушилку для обуви, краны от умывальников, черные радиотарелки «Рекорд», прохудившийся «Титан»…
