Двенадцать слонов | страница 11
— Ах так! — обрадовался Муравей. — Тогда я начну есть тебя с этой ноги.
И Муравей принялся за дело. Целый день он ел Крокодокодила, а к вечеру Крокодокодил спросил:
— Ну как, съел меня?
— Нет ещё. Подожди немного, — ответил Муравей.
Так прошла ночь и ещё один день.
— А теперь съел уже? — снова спросил Крокодокодил.
— Не совсем ещё.
И ещё один день прошёл.
— А теперь уже съел? — спросил Крокодокодил.
Надоело Муравью есть Крокодокодила, он и говорит:
— Всё! Съел я тебя целиком. Можешь идти домой.
И обрадованный Крокодокодил побежал к своему дому. С тех пор он стал послушным, чтобы его снова не отдали на съедение диким зверям. И действительно, его больше никто не ел.
ОХОТА
>(перевод с сербскохорватского)
Один заяц, убегая от охотника Миленка Костича, поскользнулся и вывихнул ногу. Миленко тут же вызвал «СКОРУЮ ПОМОЩЬ» и отправил зайца в больницу. Они договорились продолжить охоту, когда заяц выздоровеет.
Душан Радович
СКАЗОЧКА ОБ ОДНОЙ НЕПОСЛУШНОЙ НОГЕ
>(перевод с сербскохорватского)
Той зимой на улицах Падаевца было особенно скользко. Не проходило и часа, чтобы кто-нибудь не упал. Люди к этому так привыкли, что, упав, не спешили тут же вскочить на ноги, а некоторое время оставались сидеть а снегу, болтая о том о сём.
Один только башмачник Клин не упал в ту зиму ни разу. И от этого он чувствовал себя не совсем удобно, потому что поговаривали даже, будто он намеренно не желает падать, выставляя себя лучше других.
И когда он шёл по улице, находились даже люди, которые, сидя в снегу, шептали ему вслед:
— Смотрите, как этот тип остерегается! Посмотрите, как он бережёт себя!
И знаете, как это всё надоело башмачнику? Ну просто вот так! И решил он упасть на самой главной улице, чтобы все видели. А после уж можно спокойно встать, отряхнуться и идти себе, как все нормальные, порядочные люди, домой.
В намеченный день утром Клин проснулся рано и отправился на улицу, на то самое место, где он собирался упасть. А как только подошёл к этому заранее намеченному месту — разбежался и поскользнулся!
Левая нога радостно дёрнулась вверх, и башмачник ожидал, что и правая тут же последует за ней, и он, как человек не впервые падающий, растянется на оледенелом снегу.
Но… правая нога что-то медлила. Она прочно стояла на скользком тротуаре и даже провезла Клина несколько метров. Хорошо бы ещё несколько метров… Ну, пять-шесть. А потом бы в конце концов поскользнулась. Так нет, эта своевольная нога ни за что не хотела допустить, чтобы этот несчастный человек упал. Она хотела мчаться вперёд!
