— Возвратился! — вырвался вздох облегчения у Агубе…
Ему было больно от жесткой щетины, покрывшей щеки отца, от могучих рук, обхвативших сына железной хваткой, но Агубе был рад встрече с родным человеком:
— Взрослый уже, — оттолкнул от себя сына Махарбек и жадно всматривался в него.
Агубе увидел на глазах отца слезы и отвел взгляд.
У дверей стояла Кябахан.
— Ты чего ревешь? — обрушился на нее отец. — Брали — плакала, приехал — опять плачешь… Тебе бы стол накрыть, гостей позвать, а ты занялась не тем…
— Насовсем, отец? — спросил Агубе, справившись с собой.
— С меня достаточно, — прищурил глаза Махарбек и прижал к себе головку дочери: — Людочка! Признайся, узнала меня или нет? — И объяснил сыну: — Она дверь открыла… По лицу так и не понял: узнала отца или…
— Узнала! — обиделась Люда. — Я тебя помню!
— Откуда помнишь? — опять заплакала мать. — Два годика было…
И вот спустя пять лет отец опять с ними — и Агубе вдруг поверил, что теперь будет все хорошо, что тучи рассеялись и наступило новое время, наполненное радостями. Он видел, что отец любуется им, может, даже гордится. Да и как, если не с уважением и любовью, должен отец относиться к сыну, который после вынужденной отлучки главы семьи взял все заботы по дому на себя? Весь следующий день и вечер отец просидел дома, стремясь ни с кем не встречаться, любуясь дочуркой, расспрашивая жену и детей о жизни, о нуждах, о друзьях и родственниках. И дом был наполнен радостью и счастьем. Агубе попросил Ирана подменить его, и тот отправился к отаре, а Агубе возился по хозяйству дома, стараясь как можно дольше быть с отцом…
…Утром держали совет, как жить дальше. Удивились, когда Тузар объявил им, что надо идти на мировую с новой властью. Тотырбек не станет мстить…
— Нам нужно узнать, возвратит ли он нам дом? — отрезал Махарбек.
А Мамсыр добавил:
— А кто кому, когда и за что станет мстить, — это потом посмотрим…
Тузар огорченно покачал головой, твердо сказал:
— С такими мыслями вам не надо было возвращаться в Хохкау. Беду накличете на всю семью…
— Понравилось быть старшим в семье, — усмехнулся недобро Мамсыр и с угрозой спросил: — А ты знаешь, что такое посидеть в неволе? Кто-то же за это должен ответить.
Утром Дабе увидел в окно, как Агубе запрягает лошадь в арбу, крикнул:
— Куда ты?
— За учительницей он, — пояснил Тузар. — В Нижний аул.
Махарбек рассердился:
— Никуда сын не поедет. Пусть сама добирается.
— Нельзя ему не ехать, — исподлобья посмотрел на старшего брата Тузар.
