Самый влиятельный человек в ООП привык, что в поездках принимающая сторона встречает его как государственного деятеля, а то и как главу государства. Лишь советское правительство не доставило ему этого удовольствия. Официально оно вообще не выступало принимающей стороной, предоставив эту роль Комитету солидарности со странами Азии, Африки и Латинской Америки.
Советские политики, с которыми удалось встретиться Ясиру Арафату, и словами, и поведением показывали, что они не слишком высокого мнения о его боевой организации. Они открыто высказывали свое мнение: «На военное противостояние Израилю способны только регулярные арабские армии. На булавочные уколы ООП Израиль будет отвечать ударами возмездия, которые затронут не палестинцев, а потенциал арабских государств. Если ООП проявит ум, то она удовлетворится ролью политической организации». К досаде Арафата, иногда срывались и злые слова об «играх в индейцев», которыми занимается ООП. После его возвращения из Москвы я спросил Арафата, который пытался скрыть свое дурное настроение, как он был принят советским правительством. Его ответ: «В Москве 20 градусов мороза — но снег тем не менее был теплым!»
Перед органами Аль Фатах и ООП Арафат мог отчитаться лишь о довольно скудных результатах своей поездки в Москву. Во время обсуждения его не щадили. Его обвиняли в недостаточной силе убеждения. Просто смешно вернуться с обещанием, что могучий Советский Союз пришлет медикаменты и перевязочный материал. Руководство ООП ожидало, что Арафат убедит ведущих советских политиков, что в их интересах снабдить освободительное движение палестинцев тяжелыми гранатометами и современными ракетами.
Резкая критика результатов поездки объясняется также — хотя это и нельзя было предусмотреть заранее — неудачным временем пребывания в Москве: именно в эти февральские дни боевики в Аммане протестовали против распоряжения правительства Хусейна. Милиция Фатах из лагеря беженцев Джебель Вахдат напала на отделение полиции. Аль Фатах и иорданские власти умалчивали о количестве убитых. Критики Арафата считали, что этого инцидента можно было бы избежать, если бы руководитель Аль Фатах находился в это время в Аммане, вместо того чтобы безрезультатно ездить в Москву.
Король Хусейн проявил понимание положения палестинских партизан. Непосредственно после нападения на полицейский участок он был готов ответить на вопросы. Инцидент, как он заявил, не вдаваясь в подробности, был «недоразумением». Указ правительства вообще не был направлен против палестинцев, он скорее имел всеобщий характер, кроме того, он временно приостановлен.
