— Нет, нет, не из нашей, — сказала я.
— Так вы тоже слышали? — оживилась Наташка.
— Не то слово, — отозвалась Ленка и добавила шёпотом: — Мы не просто слышали, а видели даже.
— Кого? — так же шёпотом спросила соседка.
— Его. Павла Ивановича, что над тобой жил.
— Ой, — испугалась Наташка, — так он же умер.
— Вот я и говорю, умер, а дух его до сих пор по дому бродит и воет, — сочиняла Ленка.
— Зачем? — еле вымолвила от страха соседка.
— Как зачем? Неужели ты не знаешь, что он сыну простить никак не может того, что тот его в дом престарелых сдал, вот и возмущается.
На Наташку без слёз было невозможно смотреть: так она испугалась. Я, еле сдерживая смех, отвернулась в другую сторону.
— Но это ещё не всё, — продолжила Ленка и, придвинувшись поближе к Наташке и выпучив якобы от страха глаза, добавила: — Он просил, чтобы мы никому про него не рассказывали, а то ещё раз придет. Но ведь ты же своя. Не расскажешь?
Наташка быстро-быстро затрясла головой.
— Вот и хорошо, — удовлетворенно сказала Ленка, — смотри же, никому, а то придёт. А если спросит кто, что за шум, мол, был, говори, что кошки орали. Поняла? — и уже на ходу крикнула, высунувшись из окна машины: — Никому, а то придёт!
Мы оставили обалдевшую от ужаса Наташку обдумывать услышанное, а сами, давясь от смеха, уже мчались по оживлённой трассе навстречу долгожданному отдыху.
— Всё-таки это жестоко, — сказала я.
— Зато теперь подслушивать не будет, а то подойдет к двери, ухо приставит и слушает. Никакой личной жизни.
— Вот уж никогда бы не подумала, — удивилась я.
— Поверь мне, сколько раз уже её в такой позе у нашей двери заставала. Только теперь ей подслушивать не так удобно стало, как раньше, дверь-то дубовая, прослушивается плохо.
— А я думаю, чего это бабки у подъезда такие загадочные стали. Как иду, они сразу умолкают. Кажется, и Наташку с ними пару раз видела.
— Вот видишь, — удовлетворённо заметила подруга, — теперь у неё отпадет охота сплетничать. А насчёт нашего новоявленного друга я тебе вот что скажу: не верю я ему.
Я в ответ возмутилась:
— Он же меня спас! Если бы ты знала, как вовремя он вчера появился.
— А кто же оспаривает: спас, так спас. Только для кого он так старается?
Я вздохнула:
— Он не пожелал выдавать сию тайну.
— Тем более, не нравятся мне загадочные мужчины, я люблю простых, открытых.
Я усмехнулась, но не стала напоминать подруге о «простом и открытом» парне Петеньке, которого не так давно она называла… Впрочем, тех слов, которыми она награждала своего бывшего благоверного, вообще не существует в словарном запасе русского языка. Пусть подруга думает, что угодно, но Лёшка — всё же хороший парень.
