«Что делать, Эл?» «Томми подвел нас, как сволочь.» «Без паники, ребята. Прыгайте в машину, сейчас съездим к нему и разберемся.»
Томми жил неподалеку, в квартале «Ливерпуль-8», где жила в основном богемная публика — поэты, сводники, проститутки, профессиональные игроки, торговцы наркотиками, художники, аферисты, романисты и музыканты. Почти на каждом углу здесь были публичные дома и «шибины». В общем, это «мой» квартал — пульсирующая мозаика характеров и событий. Эта атмосфера проникает во все ваши поры. Если вы хоть немного здесь пожили, вы навсегда останетесь пленником этой атмосферы. И даже если вам случиться покинуть эти места, воспоминания о них будут неотвязно вас преследовать, так что вы непременно вернетесь назад.
Томми жил на втором этаже. Мы постучались в парадную дверь. С шумом распахнулось окно, и показалась голова сожительницы Томми. Она злобно и вызывающе крикнула: «Ну, чего вам надо?» Коротко и по делу, как будто подбадривая любимого футболиста, мы крикнули в ответ: «Томми Мура! Хотим Томми Мура!» «Ну так вы его не получите! — ответила она, собираясь закрыть окно. — Уходите. От вас, Битлов, нет никакого проку.» Я посмотрел на часы. Времени оставалось мало. Я не хотел, чтобы уже в самом начале своей карьеры БИТЛЗ приобрели дурную славу артистов, опаздывающих на свои концерты.
Ребята подзуживали меня: «Выдай ей, Алан!» «Так скверно говорить о БИТЛЗ! Ну погоди, девочка, я расскажу про тебя своей маме!»
Я не выключил мотор, надеясь, что мы быстренько подберем Томми и помчимся на гиг. Время таяло. Таяло и мое терпение. Я ловил себя на мысли: что я тут делаю, тара-та-та, в этот холодный, ветреный вечер? Какого дьявола я стою под уличным фонарем с четырьмя парнями, называющими себя музыкантами, и ругаюсь с какой-то крикливой бабой, высунувшейся из окна?
«Эл, время идет. Томми мы не получим — это факт. Эта сука взяла его в оборот», — сказал Стюарт. Я поднял руку и сделал движение, как бы обхватывая всех БИТЛЗ. «Слушайте, вы знаете, кто это? Это — БИТЛЗ!» «О да, прекрасно знаю. Те самые негодяи, которые отвлекают моего Томми от нормальной работы на бутылочном заводе. Из-за этого у него нет денег, и у меня ни черта нет. Все из-за них. И тебя я тоже знаю.» Она вся кипела от ярости. Томми редко бывал дома. Он мало заработал с БИТЛЗ. Тут она была права.
«Томми играет сегодня в „Гросвеноре“. Нам пора ехать. Понимаете? Контракт есть контракт.» «Томми! Нам нужен Томми! Госпожа женщина, отдай нам Томми!» — кричали ребята. Голова женщины пропала. «Ну все, — сказал я. — Теперь Томми навек погрязнет в своих бутылках. Эта злобная фурия достала его.» В окне снова появилась голова. «Я все слышала, — крикнула она. — А теперь убирайтесь. Все! Вы ему надоели. Если он к вам вернется — ему конец, уж я об этом позабочусь.» Потом она понизила голос и сообщила: «Он сейчас на заводе, тра-та-та.» Окно с шумом захлопнулось.
