– Нарком должен быть зверем. Николай Константинович, как вы считаете, какими свойствами должен обладать советский нарком? – спросил Иосиф Виссарионович товарища Байбакова, руководителя нефтяной промышленности.
– Качеств – великое множество! Труд, конечно же, вера в светлое и радостное будущее… – начал было перечислять Байбаков.
– Советскому руководителю нужны, прежде всего, бычьи нервы плюс оптимизм! – перебил его вождь.
В январе 1950 года на собрании партийного актива Екатерина Алексеевна зачитывала доклад по постановлению ЦК ВКП «О недостатках в работе товарища Попова, снятого с постов первого секретаря МК и МГК ВКП». Во время своего выступления она совсем нелестно отзывалась о человеке, который когда-то выражал ей свою симпатию и предлагал всяческую помощь. Она буквально обливала его бранными словами, а ведь недавно она называла Георгия Попова «талантливым руководителем и наставником». На Фрунзенской районной партийной конференции был Никита Сергеевич Хрущев. В этом же году он назначил Екатерину Алексеевну вторым секретарем Московского горкома партии. В ее компетенцию входило рассмотрение вопросов науки, культуры, идеологии и административных органов. Теперь она уже была заместителем по руководству партийными организациями Москвы, а Никита Сергеевич являлся ее непосредственным руководителем. Теперь они виделись практически ежедневно. Надо отметить, что Хрущев по-своему восхищался принципами ее работы, ее настойчивостью, самоотверженностью и верой в работу. В этом действительно не приходилось сомневаться, ведь именно при Фурцевой началось строительство Театра им. Моссовета, Театра оперетты, реконструкция Театра им. В. Маяковского, а также строительство и ввод в эксплуатацию новых кинотеатров.
А во время «ленинградского дела», Екатерина Алексеевна «почистила» от ленинградцев крупнейшие вузы Москвы. Из аспирантуры Московского государственного педагогического института быстренько отчислили гражданку Литвинову, являющуюся на тот момент супругой поэта Андрея Вознесенского. А спустя всего лишь два дня после этого события, уволили директора пединститута, заведующего кафедрой советской литературы и даже заведующего канцелярией, которые как раз таки и принимали в свое время в стены института жену «врага народа». Кроме того, при участии Фурцевой освободили от должности секретаря партбюро института, который принимал партийные взносы у Литвиновой. Самое удивительное, что ему не удалось даже защитить подготовленную к тому моменту диссертацию. А потом наступила череда и других «освобождений» – все сокурсники и просто знакомые Литвиновой также попали в поле «немилости». В итоге, из института ушли еще 11 человек, в том числе преподаватели и аспиранты.
