— Чай? — переспросила мисс Доротея.
— И для меня тоже. Пойдем скорее, иначе он остынет и испортится.
Несмотря на всю свою решительность и бесстрашие, Дороти от природы была деликатна и тактична. Она ни за что на свете не показала бы, что замечает покрасневшие от слез глаза тети, однако в эту минуту она почувствовала, что нужно действовать твердо. Девочка заставила утомленную тетку подняться с постели, сбегала к столу за гребенкой и щеткой, пригладила ей волосы, крепко поцеловала и, не говоря ни слова, повела в будуар.
Когда мисс Доротея увидела все приготовления к чаю и ягоды на капустном листе, она невольно вскрикнула:
— Где ты взяла землянику? Дедушка позволил тебе собирать ее?
— Я не спрашивала позволения. Это ведь дедушкина земляника. Он не сердится, когда я поступаю по своему хотению, ему все равно. Он такой душечка! Сядь, тетушка, сюда, вот тебе земляника и чай. А я примощусь вон там и тоже перекушу. Я проголодалась. А ты, тетя?
— Мне очень хочется пить, и я с удовольствием съем одну ягоду.
— Я положу тебе целую горку ягод! Оторвать веточки?
— Нет, дорогая, я сама.
— Это хорошо, мне ведь тоже хочется поскорее попробовать землянику. Ты сама нальешь чай, тетя, или тебе помочь?
— Я сама, Дороти.
— Это тоже хорошо, потому что мне сильно хочется пить, — и она прибавила по-французски: — Меня мучает жажда.
Мисс Доротея улыбнулась. Она невольно ободрилась, ей была приятна забота племянницы. Дороти, устроившись напротив тетки, с удовольствием пила чай, брала ягоды и добросовестно уплетала их.
— Тетушка, ты многих людей любишь?
— Нет, дорогая, очень немногих.
— Ты любишь дедулю?
— Конечно, милая.
— И моего папочку, который ушел в райскую страну? Ведь Боженька дал ему чистое сердце и увел его с собой.
Мисс Сезиджер посмотрела на племянницу, помолчала, потом тихо произнесла:
— Я люблю моего бедного брата Роджера.
— И его маленькую дочку? Да, тетя? Ты любишь его маленькую дочку?
— Да, Дороти. Но только когда она умница.
— Но ведь я никогда не умница или очень редко.
— Ты была умницей, когда принесла для меня этот чай.
— Значит, теперь ты меня любишь?
— Мне кажется… Мне кажется, — совсем растаяла бедная мисс Доротея, — что я всегда люблю тебя, послушна ли ты или ведешь себя плохо. Но ты все-таки постарайся, Дороти. Прошу тебя, моя крошка, умоляю, будь умницей.
— Не знаю, не знаю, люблю ли я таких людей, которые умницы, — честно призналась Дороти. — Вот я скажу тебе, кого я люблю, погоди. Я начну с мужчин. Ну, папочка, он, конечно, прежде всех. Он не всегда был умницей, но Боженька дал ему чистое сердце и увел к себе в рай. Я рада, что он там, в раю. После папочки — дедушка. Он такой славный, такой добрый.
