… Вообще-то, подобные мысли Сиф имел обыкновение именовать «романтично-инфантильными бреднями», а себя предпочитал считать серьёзным и взрослым, но… Всё равно трамваи были очаровательны, а автобусы – вовсе нет. И в голову к Сифу никто залезть не мог, поэтому ему нечего было бояться, что кто-то про эти «бредни» узнает.
Молодой фельдфебель присел у самой двери и с удовольствием вслушался, как водитель заливисто тренькнул специальным звоночком вместо гудка, как застучали колеса – трамвай двинулся с места.
Ехать было пять остановок, как сказал Тиль, когда они созванивались. Делать было совершенно нечего, и Сиф откинулся на спинку кресла, наклонив голову на бок, чтобы было удобнее глядеть в окно на город. В куртке было жарко, но снимать её Сиф не торопился – сегодня не было желания щеголять русскими погонами. Сегодня Сиф отправился в гости к другу – как заболец к забольцу.
За окном мягко уплывали назад разные витрины, цветасто раскрашенные и сверкающие на солнце, проползали вывески, которые Сиф с удовольствием читал про себя, вслушиваясь в воображаемое звучание когда-то родной и до сих пор, оказывается, неимоверно дорогой речи. Глупо было стараться выбросить всё это из головы. Разве столь многочисленные воспоминания выбросишь?
Ехидный внутренний голос поинтересовался, что же Сиф понимает под «многочисленными» – неясные ощущения и рефлексы? Или затёршиеся, словно старые фотокарточки, образы, недосягаемые по осознанному желанию – только сами собой иногда навещающие разум?
Сиф просто велел голосу заткнуться.
… Иногда вагон обгоняли машины, иногда вагон их обгонял, особенно на перекрёстках. Смешно было глядеть на автомобили свысока и видеть одни их крыши. Из автомобиля дорога выглядела совсем иначе. Убаюкиваемый монотонной дорогой, Сиф зевнул – улицы одна за другой проплывали за окном, но все были такие одинаковые, что сливались в одну Улицу. На этой Удице светились вывески, написанные самыми различными и часто совершенно экзотичными шрифтами, вспыхивали бликами на солнце стеклянные витрины, в которых отражались проезжающие мимо машины – и жёлтый трамвайный вагон в том числе. Шли пешеходы, ехали велосипедисты, изредка с вольным ветром за плечами проносились мотоциклисты в шлемах, похожих на раскрашенные арбузы, и кожаных куртках с яркими нашивками. Встречались на Улице и тачки-холодильники с мороженым, прячущиеся от солнца под огромными зонтами, и вагончики-киоски с напитками и закусками вроде сосисок в тесте и слоек, и палатки с фруктами, овощами или журналами. Улица ни на миг не замирала в своём движении, кто-то шёл, кто-то ехал, кто-то спорил по телефону, размахивая руками.
