— Разве у твоей дочери могут быть розовые волосы?
Он замотал головой, болтая отвислыми щеками.
— Только через мой долбаный труп! — Паркер оглянулся по сторонам на журналистов, напряженно смотревших в экраны мониторов или прильнувших к телефонным трубкам в деловитой, приглушенной обстановке редакционной комнаты. — Ты только посмотри на это. — Квентин скривился. — У нас здесь будто в каком-то сраном офисе! Ладно, — наконец снизошел Паркер, с трудом наклонился вперед и поднялся из кресла. — Пошли в кафетерий. Угощу тебя дерьмовым бутербродом и заодно поиграем в газетчиков.
Кафетерий находился на цокольном этаже здания. На раздаче клиентов поджидало стандартное учрежденческое меню: тарелки с жидкой кашицей под нагревательными лампами, ледяной зеленый салат, сморщенная печеная картошка. Торговые автоматы из стекла и нержавейки, установленные вдоль стены лет, наверное, тридцать назад, предлагали красные яблочки размером с мандарин, треугольные сандвичи, тонкие кусочки пирога и начинающие чернеть бананы. Паркер купил в автомате два сандвича с ветчиной и сыром и протянул один Сьюзен.
Именно потому, что ассортимент не вызывал аппетита, очень немногие сотрудники редакции приобретали здесь пищу и еще меньше принимали ее в гостеприимных стенах кафетерия. Так что Паркеру и Сьюзен не составило труда найти свободный столик с бежевым гигиеническим покрытием.
Паркер весь пропитался стоялым запахом сигаретного дыма, окружавшим его словно аура. От него постоянно несло так, будто он только что вернулся из курилки, хотя Сьюзен ни разу не видела, чтобы Квентин уходил со своего рабочего места. Он откусил от сандвича большой кусок и тыльной стороной ладони вытер с подбородка каплю майонеза.
— Ну, начинай! — скомандовал Паркер.
Девушка открыла блокнот и ослепительно улыбнулась.
— Я Сьюзен Уорд, — промурлыкала она, — из «Орегон гералд». Вы позволите задать вам пару вопросов, сэр?
— Пожалуйста. Мне нравится ваша газета.
— Итак, речь пойдет о детективе Арчи Шеридане. Насколько я знаю, он с самого начала входил в состав полицейской опергруппы, которая охотилась за «убийственной красоткой», верно? Он же вместе со своим напарником вел расследование первого убийства.
Паркер согласно кивал, и каждый раз его подбородок собирался в складки.
— Ну да. За пару недель до перевода в группу его приняли в отдел по расследованию убийств. Напарника звали Генри Собол. У Шеридана это было самое первое дело. Не хило, да? Первое дело — и ему сразу выпадает серийный убийца! Обломилось, что называется. Конечно, тогда они этого еще не знали. Просто очередная мертвая шлюха. Кто-то наткнулся на труп в Форест-парке во время утренней пробежки. Голая. Со следами пыток. В общем, пахло извращением. Детская шалость по сравнению с тем, что будет дальше, но все-таки именно по причине издевательств над жертвой шум поднялся, можно сказать, большой. Большой для дела об убийстве проститутки. Это было в девяносто четвертом году. В мае.
