— Мистер Брин примет вас сейчас.
— Отлично, — произнес Монк. — Когда он сможет спуститься?
— Он не спустится, — возразил капитан. — Мы поднимемся к нему.
— Будет лучше, если он спустится сюда.
Стоттлмайер застонал и повернулся к охраннику.
— Спросите мистера Брина, не согласится ли он выпить чашечку кофе в холле? Я угощаю.
Охранник позвонил, коротко переговорил и повесил трубку.
— Мистер Брин очень занят, и не может сейчас покинуть офис. Если хотите увидеть его, вам придется подняться к нему.
— Я пытался, Монк, — выдавил капитан. — Что ж, поехали?
Мы направились к лифтам, но Монк застрял сзади.
— У меня идея. Пойдемте по лестнице?
— На тридцатый этаж? — спросила я.
— Будет весело.
— До смерти, — съязвил капитан. — Я могу поговорить с Брином и без тебя. Тебе в самом деле не обязательно при этом присутствовать.
— Но я хочу быть там, — вымолвил Монк.
— Я еду на лифте, — не вытерпел Стоттлмайер. — Ты со мной или нет?
Монк посмотрел на лифт, глубоко вдохнул и кивнул.
— Хорошо.
Мы втроем сели в лифт. Стоттлмайер нажал на кнопку тридцатого этажа. Двери закрылись. Монк закрыл палец рукавом и нажал на кнопку второго этажа. Затем четвертого. Затем шестого. Он нажал на все четные кнопки до тридцатой.
Стоттлмайер закатил глаза и вздохнул.
Когда двери открылись на втором этаже, Монк вышел из лифта, сделал несколько вздохов и зашел обратно.
— Думаю, все идет хорошо, — заявил он.
На четвертом этаже он с криком выбежал из лифта, напугав людей, сидящих в приемной рекламного агентства Крокера.
— Это сущий ад! — крикнул он им.
Монк несколько раз жадно вдохнул воздух, затем заскочил в лифт, будто глубоко погружаясь в воду.
Когда лифт достиг шестого этажа, он бросился в вестибюль адвокатской конторы Эрнста, Трока и Филбуртона и прокричал что-то о несправедливости и бесчеловечности.
К восьмому этажу мы со Стоттлмайером смирились с судьбой, облокотились о поручни и делали все возможное, чтобы отвлечься. Мы играли в Тетрис на дисплее телефона Стоттлмайера, пока Монк расхаживал, стонал и плакал, и вытаскивал воображаемых пиявок из своей головы.
С остановками через каждый этаж мы достигли офиса Брина на тридцатом за сорок минут. Я выиграла в шести играх, а Стоттлмайер в восьми, но у него было больше практики, поскольку он оттачивал мастерство во время слежек. Когда двери лифта открылись, Монк, шатаясь, вышел с мокрым от пота лицом, хватая ртом воздух, и рухнул на черный кожаный диван в приемной.
— Пресвятая Богородица, — заныл он. — Это, наконец, закончилось!
