«Должно быть, много крови потерял», — подумала она и поправила сползавшее одеяло. Раненый медленно повернул голову к женщине.
— Спасибо, Устиньюшка, — прошептал он слабо и взял ее руку, — не тревожься, иди отдохни, — Устинья отрицательно покачала головой.
…Устинья приехала в Марамыш незадолго до прихода отряда Русакова. В Зверинской ей оставаться было нельзя. Озлобленные неудачами на фронте, богатые казаки во главе с Силой Ведерниковым всячески стали притеснять бедноту. А тут еще повадился Поликарп, воинская часть которого находилась на Тоболе недалеко от станицы. Молодой Ведерников день ото дня становился нахальнее, добиваясь ее расположения. Затем он исчез. В середине августа в домике Истомина поселился дутовский офицер Маслов. Это был грузный мужчина лет сорока с багровым лицом и бараньими глазами навыкат. Он тоже начал приставать к ней.
Устинья уехала в Марамыш. Елизара дома не было. Мобилизованный колчаковцами, как подводчик, он вторую неделю кружил в Глядянской волости. Однажды Устинья услышала выстрелы. Припав к окну, она увидела, как отдельные группы вооруженных колчаковцев спешили к центру. Выстрелы участились. Затем раздались взрывы гранат и проскакал отряд конников.
«Наши вошли в город», — радостно подумала она и повернулась к матери.
— Мама, наши пришли! — крикнула она и вновь припала к окну.
В тот день кривой Ераско ночевал у знакомого горшечника. Услышав выстрелы, он выскочил из избы и, прячась за высокую картофельную ботву, пополз вдоль огородного плетня. Приподняв голову, он увидел поспешно идущего по переулку расстригу. Никодим приближался уже к бывшей мастерской Русакова. Воровато оглянувшись, он пригнул голову и влез в маленькую дверь. «Прячется, контра, от красных», — подумал Ераско и, перевалившись через плетень, подобрал лежавший на дороге кол. «Припереть дверь и пускай там сидит», — и смело зашагал к мастерской. Дверь была закрыта. Ераско приставил к ней кол, уселся на жернов и стал закуривать.
Было слышно, как расстрига подошел к дверям и попытался ее открыть. Кол держал дверь крепко. Затем Ераско увидел, как в узком окошечке мастерской показалась кудлатая голова Никодима. Увидев бобыля, он произнес ласково:
— Выпусти, человече, бегущего из града Гоморры.
Ераско молчал. Расстрига промолвил елейно:
— У Сократа сказано: «Истина добывается путем размышлений».
— Ну и сиди размышляй, кто тебе мешает, — сердито отозвался тот и отвернулся от своего узника. Из окошечка послышались вздох и слова расстриги:
