— В следующий раз будешь висеть до утра.
— Нури, — улыбнулась девушка. — Она вас поцеловала, а вы… такой строгий. Или озабоченный, да?
Озабоченный? Не то слово. Он просто помирает от страха, помирает каждую секунду, и особенно к вечеру, когда чудится, что кто-то снова бежит по пустыне без маски и падает, как упал Альдо. И неизвестно, что хуже: смерть от удушья или эти молчаливые сборища вокруг дерущихся чертей. И Беленчук, он ведь тоже полумертвый от страха за своих ребят, из которых каждый самый лучший.
Днем легче. Днем он просто работает рядом с ними — наладчику всегда дело найдется, и живет как все, ибо иначе не может. И какие тут отклонения от нормы у этих остряков, они пышут душевным здоровьем и отвагой. Днем пышут, сказал себе Нури. Пока не возвратятся в поселок… А там вступает в действие непонятный фактор угнетения. И коллектив до следующего утра распадается на составные части.
Ночами Нури листал Книги Жизни, пытаясь найти хоть какую-то зацепку. Эти толстые журналы вели дежурные по безопасности: времени у них хватало. По традиции записи делались вручную на пронумерованных листах. Обо всем. О распорядке дня, о планах работы по группам, о поломках машин и качестве меню… Прочесть все было немыслимо, да и не нужно. Нури изучал раздел «Развлечения», поскольку развлекались вечерами. Альдо погиб на стовосьмидесятый день со дня прибытия этой смены. И Нури делал выписки сосредоточенно и методично.
«МАРС-1. БИО. 180. Вечер. Смотрели чертей. Дежурный Кривцов».
До чего лаконичен Кривцов. Смотрели — и весь тут сказ.
«МАРС-4. ЭНЕРГО. 180. Вечер. Чертей представлял Никита. Это надо было слышать, пересказать невозможно. Жаль, что я не записал: потомки обездолены. Он изобрел новый способ образования небывалых имен. Например, Абыл Упопс, Роцесса Скоб, Резбия Модей и невозможный парень Панель Жным. Никита берет инструкцию к какой-либо машине, выписывает фразу вроде „проба обрабатывается с помощью рабочего органа“… и из „обрабатывается“ получает Брабат, а из „рабочего органа“ — Чегор. Отсюда вытекает превосходное имя для вдумчивого первопроходца с математическим уклоном — Чегор Брабат. Дивное руководство для авторов фантастических произведений… Дежурный Мороз».
И наверное, в сотый раз перечитывал Нури знакомые ломаные строки:
«МАРС-3. ЛЕС. 180. Вечер. Разве мог я подумать, что он выйдет без маски, Альдо! А когда загорелся красный — мы все побежали. И не успели. Он лежал в ста метрах от стены ногами к поселку — он не хотел вернуться! Дежурный Белаш».
