— А пионерский лагерь? — потрясенно спросила девочка, будучи не в силах поверить услышанному.
— Лагерь? Никакого лагеря! — отрезал отец. — Если хочешь в лагерь — пойдешь в гоголевскую школу.
Переходить в школу имени Гоголя Наташа не хотела. А в лагерь ехать хотела. Выбор был для нее мучительным, отец дал на раздумья два дня и ровно через два дня спросил: что же она решила.
— Я не хочу в новую школу, — уставившись глазами в пол, пробормотала Наташа.
— Значит, будешь заниматься все лето?
— Буду.
— Обещаешь?
— Обещаю. Честное октябрятское.
— Ну что ж, это твой выбор. Потом не жалуйся.
В тот момент Наташа не очень хорошо уловила смысл этих слов. Но прошел месяц, и она поняла. Да еще как поняла!
В это время проходил Четвертый Московский международный кинофестиваль, все кругом только и говорили о нем, со всех сторон слышались названия фильмов, имена актеров и режиссеров, восторженные ахи и охи. Достать билет на внеконкурсный показ было огромным счастьем, а уж попасть туда, где шли конкурсные фильмы, — об этом и мечтать было невозможно. Это — немыслимо, это невозможно представить, это только для небожителей, для тех, кто непосредственно причастен к таинственному и прекрасному миру, именуемому «кино».
Старшая сестра Люся уже несколько дней ходила сияющая, сменив на улыбку свое обычное угрюмое выражение лица. Ее жених Костик, неведомо какими путями и используя неведомо какие связи, раздобыл два билета на конкурсный просмотр. И уже завтра они вдвоем пойдут туда, куда простым смертным путь заказан, и увидят фильм, который никто, кроме завтрашних зрителей, больше никогда в их стране не увидит. Более того, они наверняка смогут увидеть живых звезд, которые обязательно ходят на фестивальные просмотры.
— Как ты думаешь, а Смоктуновский там будет? — спрашивала мама, которая еще с прошлого года находилась под впечатлением «Гамлета».
— Наверняка! — уверенно отвечала Люся.
— А Быстрицкая? — спросил папа, умевший ценить женскую красоту.
— Обязательно.
— А Герасимов с Макаровой? Вот бы посмотреть на них! — мечтала мама.
— А Вертинская с Кореневым будут? — влезала Наташа. — А Козаков?
Самым ее любимым фильмом на этот день оставался «Человек-амфибия», и ей даже страшно было подумать, что можно вот так запросто оказаться в одном зале и дышать одним воздухом с этими замечательными актерами. Может быть, даже сидеть с ними рядом. И может быть, даже разговаривать… Ах, как повезло сестре Люсе! Как сказочно повезло! Завтра она всех их сможет увидеть.
