Вот послушай, что бы мне хотелось создать. Я назвал бы это «Зеркало наяды». Представь темные заросли по берегу ручья, образовавшего маленькое озерцо. Над озерцом в кроне деревьев прогалина, сквозь которую яркий луч солнца осветил бережок и преобразил темные заросли в карнавал красок. А поверхность озерка отражает далекое синее небо с легким налетом перистых облаков. Над озером склонилась юная наяда, почти девочка, с гривой буйных волос, эдакая феечка Раутенделейн, и с удивлением и восторгом смотрит на отражение неба с его легкими облаками. Возможно, среди темных зарослей ей впервые удалось увидеть это чудо. Я хотел бы этим полотном напомнить о красоте и величии мироздания, о неповторимом очаровании человеческого бытия, в единении с матерью природой. Но хотя меня увлек этот сюжет, и я иногда хватаюсь за кисть, меня останавливает мысль, что мне не дадут выставить такую картину. Опять скажут, как давеча — тема не актуальна. Может быть потом, когда у меня будут дети, я напишу это полотно, для них. А сейчас мне нужно думать о другом: как заработать деньги, чтобы достойно содержать семью. Катя ведь еще нескоро сможет работать. Я считаю, есть смысл заняться портретом. Сейчас многие предприятия и организации заказывают портреты своих деятелей. Вот «Красный Треугольник» заказывает портрет Цурюпы. Вспоминая работы Серова и Нестерова, думаю, и в этом жанре можно создать шедевры. Судя по тому, что портрет княжны Запрудской имел успех, у меня должно получиться.
— Да, деньги тебе нужны сейчас и много. Ты ведь женишься?
— С чего ты взял? Ты же видел, как мы сегодня расстались с Олей. Она меня на дух не переносит.
— А ты знаешь, что она плакала всю дорогу? Как ты умудрился так жестоко обидеть ее?
— Уверяю тебя, я был предельно корректен.
— Вероятнее всего в этом дело. Излишняя корректность — хуже оскорбления. Что она могла чувствовать, когда, оставшись наедине, ты вел себя как сушеная вобла? А знаешь ты, что кто-то внушил ей, будто Екатерина Дмитриевна не сестра твоя, а жена, и ты почему-то это скрываешь.
— Что за чушь? Я сам представил Оле Катю как сестру.
— И, тем не менее, не далее как позавчера она пыталась уверить меня, что ты женат на Екатерине Дмитриевне и отец ее ребенка. Мне стоило огромных усилий разуверить ее в этом. Но, когда мне удалось переубедить ее, ты бы видел ее реакцию! Она смеялась и прыгала от радости и даже поцеловала меня вот сюда! — и он показал на маленькую ложбинку в подбородке.
