— Поскольку инициатива моего визита принадлежит мне, я позволю себе покорно просить Вас сначала ответить на мои вопросы.
Тарасов выпрямился в своем потертом кресле, его оплывшие веки раскрылись как створки раковин, откуда, как два рака-отшельника, выглянула пара черных блестящих зрачков. Он помолчал, потом пожевал губами, пошевелил толстыми пальцами и, наконец, разрешил:
— Спрашивайте!
— Я хотел бы узнать, как получить разрешение на свидание с задержанным Сергеем Дмитриевичем Мураловым мне и его сестре.
— А Вы ему кто?
— Я его лучший, закадычный друг.
— Значит — никто. Вам свидание не положено. Сестра может получить разрешение после окончания следствия. Таков порядок, — заявил Тарасов безапелляционно.
— Но это теряет смысл: по окончании следствия Муралов вернется домой, ведь совершенно очевидно, что он невиновен.
— Вы очень ошибаетесь: домой он вернется нескоро, если вообще когда-нибудь вернется.
— У Вас нет, и не может быть никаких доказательств его вины!
— Ошибаетесь. Прямых улик, действительно, пока получить не удалось. Но совокупность косвенных улик настолько очевидна, что дело можно передавать в суд, и Муралов, безусловно, будет осужден.
— Но хотя бы разрешение на передачу можно получить?
— Это тоже по окончании следствия. Таков порядок, — отрезал Тарасов.
— Объясните мне, — не унимался Николай, — кто компенсирует ущерб, который нанесли Ваши подопечные при обыске в доме Мураловых. Они разнесли там все в пух и прах. Екатерина Дмитриевна Муралова с маленьким ребенком вынуждена жить на развалинах, хотя она не имеет никакого отношения к этому делу.
— За этот разгром ответственен Сергей Муралов. Ему советовали во всем сознаться и указать место, где он прячет похищенное. Он отказался, и у нас не было другого выхода, как учинить тщательный обыск. Кстати, возможно Вы знаете судьбу бриллианта. Учтите, что, помогая следствию, Вы тем самым окажете неоценимую услугу своему другу: я могу устроить так, что наказание будет значительно смягчено.
— Ни я, ни Сергей ничего не знаем о судьбе бриллианта. У Сергея не было никакой возможности заказать страз. Во-первых, он ездил к Куницыну всего один раз. А для того чтобы получить страз, надо было являться туда, по крайней мере, два раза: один — чтобы заказать, а второй — чтобы принять заказ, вернуть бриллиант, с которого делался страз и расплатиться за работу. Во-вторых, у Сергея не было средств, чтобы заказать хорошему ювелиру такую дорогую работу. Он приехал в Питер буквально без гроша в кармане. Моя мать ежедневно кормила его, чтобы он не погиб от голода. Я ссудил ему денег на покупку красок и материалов, а также на обратную дорогу. Он должен был получить изрядную сумму за реставрацию картин из коллекции Запрудских, но в связи с революционными событиями это ему не удалось. Потом он получил хорошие деньги за реставрацию иконы, командировочные и деньги от продажи своей картины. Но это было значительно позже.
