Великий Волшебник | страница 4

— Можно попросить Ральфа? — спрашиваешь ты.

— Это я.

Бонза сидит не шелохнувшись; губы его плотно сжаты.

— Привет, — говоришь ты, — мы с приятелем звоним от Великого Бонзы, а он говорит, что ты экстрасенс.

— Да, он прав, — отвечает Ральф. — Вот, правда, я сам не знаю, как мои способности срабатывают, но то, что они у меня есть, — это точно.

— Ну, а ты можешь сказать, что за карту я держу сейчас в руке? — На всякий случай ты прикрыл трубку рукой, ведь тогда Ральф не сможет разобрать того, что прошепчет Бонза.

— Пока не знаю, — говорит Ральф. — Ты должен получше сосредоточиться на этой карте.

— Ладно, — отвечаешь ты, стараясь думать только о карте.

— Ну, теперь я знаю, — отвечает Ральф, — это шестерка треф.

— Верно, — удивляешься ты, — вот это да!

— Ничего особенного. Ладно, прости, но мне надо уходить, было приятно поговорить с тобой.

Телефон щелкнул — это Ральф повесил трубку.

— Ну что, он угадал? — спрашивает Бонза.

— Да, угадал, — отвечаешь ты, — но не пойму как!

Ты глядишь на Джефа, но тот ошеломлен не меньше, чем ты.

Вы с Джефом входите в дом и идете по темному коридору в гостиную. Шторы опущены, и, несмотря на солнечный день, комната кажется темной и мрачноватой.

— Очень похоже на обыкновенную гостиную, — говорит Джеф.

Но ты его не слышишь. Ты вглядываешься в картину на стене. Это портрет мужчины. Глаза настолько живые, что кажется — они следят за тобой. Наверно, Бонза вполне может наблюдать за вами, стоя за картиной.

Ты слегка толкаешь Джефа и шепчешь:

— Может, лучше уйдем отсюда?

— Шшш, — он прикладывает палец к губам, — лучше давай говорить шепотом, кто знает, может, там, наверху, кто-то есть. Давай заглянем в следующую комнату?

На странице сияет новая надпись:

Ты аккуратно ставишь книгу на место. Вы идете к выходу. Никто не говорит ни слова. Вот позади высокая ограда, и вы уже на улице. Что толку говорить о том, что произошло? Вам не повезло, вы не узнали секретов Великого Бонзы, Повелителя Магии.

На следующий день в школе ты попытался описать загадочную книгу учителю естественных наук.

— Как же такое могло произойти? — спрашиваешь ты.

— Да это все химические соединения, — отвечает он, — правда, не знаю какие. Чернила в первой записи, должно быть, были сделаны из вещества, которое постепенно исчезает, попадая на свет. Вторая же запись, наверное, была сделана чернилами, которые становятся видны только на свету.