Ночка безжалостно скрутила некстати высунувшуюся откуда-то из подсознания визжащую, истеричную девку в тугой комок и усилием воли выкинула из себя прочь. Потом взялась за управление, выровняла аппарат и легла на курс к знакомому разлому.
«Такое бывает, – думала она, – редко, но бывает. Чтобы “трамплин” вот так ни с того ни с сего возник прямо под крыльями и не разорвал в клочья, а бережно, словно младенца, вознес над Зоной. Такое бывает».
Хотя прекрасно знала, что такого – не бывает.
Но женщины редко задаются вопросами «почему так», даже контрабандистки, для женщин все значительно проще – захотела жить, вот и живу, и хорошо, и нечего об этом раздумывать попусту, а то ведь и сглазить недолго.
Она покачала дельтаплан по курсу, проверяя управляемость, и на глазок прикинула высоту. Метров двести… Высоты хватало, чтобы дотянуть до части, оставалось только миновать периметр со сторожевыми вышками, но тут уж – как повезет. Возможности маневра у контрабандистки не было. Пройти над вышками на бреющем – тоже. Достанут.
Она впервые летела над Зоной днем, Зона всегда была для нее ночным существом, ощущавшимся как сплетение каких-то странных, словно живых потоков, агрессивных, безразличных, а иногда даже доброжелательных. Как будто она летела над огромным городом. Нет, не городом, скорее телом, существом. А сейчас привычная Зона словно затаилась, прикинулась мирной и даже благостной. Лес, поле, поселки какие-то, заборы… Таких мест на территории бывшей великой страны несчетное множество, а что людей не видно – так в российской глубинке сверху тоже людей не видно. И снизу тоже не везде. Мало людей стало, но есть же… И все-таки ощущение огромного замкнутого купола, полусферы, ограниченности мира не пропало. Это было похоже на модель вселенной в представлении средневековых ученых, оставалось только долететь до края хрустального купола и заглянуть за этот край. Там, за краем, была Большая Земля, там был настоящий мир без майора Репрингера и Кардана, мир с дальними дорогами и живыми городами, с такими разными людьми, в этот мир можно и должно было уйти, потому что сегодня Зона ее исторгла из себя навсегда. А Зона ничего не делает просто так, и ей лучше не перечить. А сталкер – что ж, сталкер пусть остается здесь, судьба, значит. Или наоборот, не судьба.
«Совушка» прошелестела мягкими крыльями над периметром, аккуратно развернулась против ветра и стала заходить на посадку. Внизу не стреляли. Ночка не знала, что майор запретил стрелять, хотя стрелки все равно ее не видели, не могли видеть – Зона вывела ее через черный ход и позаботилась о ее безопасности.
