— Торопитесь, граф. Не уверен, что хорошо прокатит с Содружеством. А что дальше, будет видно.
Оба смотрели на дверь во все глаза, Норберт снова смолчал, Альбрехт подумал, в сомнении бросил на меня косой взгляд.
— Мне кажется что-то неверное в самом названии.
— Что?
— Содружество Демократических Королевств…
— Понял, — сказал я сварливо, — что именно вам не весьма. Но это только слова, в них мы всегда благороднее и чище, чем в реале. Однако высокие слова на знаменах тоже необходимы! Мы как бы чуть-чуть подтягиваемся… а если и нет, то все равно понимаем, что истинная истина все-таки еще выше, чем та, что у нас в руках… Не сбивайте, граф, а то ключ из-за вас вообще не лезет в дырку!
Норберт предположил сухо:
— Может, стоит попробовать другой?
— Я что, — ответил я, — такой дурак, что ношу целую связку? У меня один ключ, раньше подходил ко всем замкам.
Альбрехт пробормотал:
— И еще называет себя паладином… Ваше Величество, вы считаете гнусное вранье с высокими словами допустимым?
Я все пытался просунуть кончик ключа с меняющейся на глазах головкой в щелочку, ответил сердито:
— Смотря какое, граф! Если некто врет, что вот он какое золотце и умница, то тем самым как бы все равно старается хотя бы казаться золотцем и умницей. А если говорит с гордостью: вот такое он говно, то заранее снимает с себя все обязательства быть человеком вообще!
Норберт обронил жестко:
— Такого можно вешать сразу.
— Или топить, — ответил я и пояснил, как хозяйственник, — так дешевле.
В замке звучно хрустнуло, я похолодел, ключ обломился или насадка рассыпалась, но это у замка такой глупый юмор, у хозяина учится, там с лязгом отодвинулся железный штырь.
— Ура, — сказал Альбрехт.
— Рано, — буркнул я. — Там еще три замка.
Он сказал с укором:
— Ваше Величество, а вы не того… бывает такое от переутомления. Государственные дела и для умных бывают тяжеловаты, а уж для вас…
— Не каркать под руку, — отрезал я, — и не хрюкать. Иначе самого пошлю отпирать.
Он опасливо умолк, а Норберт поинтересовался:
— Со штатом сотрудников пусть сам лорд Фортескью и разбирается?
— Точно, — одобрил я. — Кому, как не ему, знать лучше, кого выгнать пинками, кого в шею, а кого и выбросить из окна? Нам нужны плоды его работы, а не!
— Понял, — сказал он. — За Куно послать сейчас же?
— И за остальными, — ответил я, — кто выказал верность мне. Пусть умнее было остаться, но мы разве по уму себе выбираем друзей, а не по сердцу?
— Но руководить все-таки должны умные.
