"На рассвете 21 июня командир батальона капитан Дутов приказал дежурному по лагерю лейтенанту В. Доморникову объявить батальону боевую тревогу. В считанные минуты подразделения были в полной боевой выкладке, заняли свои боевые позиции. Всё выданное вооружение и боеприпасы остались на руках всего личного состава батальона". (Коновалов П. С. Десять лет в бою. Краткий боевой путь 5-й стрелковой – 44 гвардейской дивизии 1918-1945 гг. Киров, Кировская областная типография, 1995., с.44.)
А теперь войска соседней 8-й армии, и не менее поразительное свидетельство бывшего связиста из 286-го стрелкового полка 90-й стрелковой дивизии Г.И. Гудзенко:
"В ночь на 21 июня 1941 года в 2 часа ночи по боевой тревоге часть вышла к Германской границе в районе местечка Шилале, где и заняли оборону. Каждому связисту было выдано по 90 патронов. Все прибывшие сюда стали окапываться. К 5 часам утра каждый из воинов окопался и замаскировал свой окоп. Было это в виде учебной тревоги, но это была настоящая боевая тревога, ибо уже больше мы не вернулись в свой летний лагерь…
По подразделениям было объявлено, чтобы к 10 часам 21 июня 1941 года они были выведены на опушку леса. Никто не знал для чего. Заместитель политрука роты Гузенко Г.К. попросил, чтобы я взял бумаги и карандаш и все записал - кто и что будет говорить. Я так и сделал, ибо мне надо было выпустить боевой листок.
Митинг открыл старший политрук Гарелик и выступил командир [ошибка: комиссар] части Воробьёв. Он сказал: мы все читали в нашей печати о том, что распоясавшийся германский фашизм оккупировал уже Голландию, Бельгию, Францию, Югославию, Чехословакию и подтягиваются войска к нашим границам под любым предлогом. Значит все наши воины сержанты, старшины, офицеры в кратчайший срок должны сосредоточить все свои знания, все свои возможности и с данным нам оружием дать отпор врагу, если он посмеет напасть на нашу Родину. Мы полны решимости дать смертный бой, а если потребуется и жизнь и фашисты не пройдут. У нас есть чем защищаться…
Все выступающие клеймили германский фашизм и его вояк и клялись не жалеть своих сил и жизней, чтобы не пропустить врага на нашу землю.
После митинга я сразу взялся писать боевой листок. Его проверил политрук роты и приказал вывесить на кузове радиостанции. Боевой листок получился удачный и его охотно читали все.
Это был предпоследний боевой листок в моей жизни, о последнем боевом листке опишу ниже. После митинга все ушли к своим окопам".
