Нам не приходилось еще видеть такой паники, какая поднялась на переправе. При первых же выстрелах, кто не успел переправиться через речку, бросился в воду. Фашисты в смертельном страхе бултыхались, кричали, цепляясь друг за друга. Многие тонули, увлекая за собой на дно товарищей. Вниз по течению плыли брошенные грабителями корзинки с курами, ранцы и всякая утварь.
С противоположного берега фашистский пулеметчик попробовал прикрыть своих, но тут же замолчал, сраженный метким огнем Веренича. Переправившиеся через речку немцы не приняли боя и бросились наутек. Захватчики потеряли не менее сорока человек.
…Не прошло и двух дней, как разведчики сообщили нам новую весть. В селе Прокопово остановилась немецкая воинская часть. Гитлеровцы только что вернулись с фронта на отдых. По рассказам жителей, они держались нагло и самонадеянно.
Сообщение разведчиков подтвердили две девушки из Михайловского Погоста — Тася и Вера. Тася рассказала, что фашисты выгнали жителей из изб в бани, а сами сутки напролет пьют и гуляют.
— Я знаю, где у них штаб, — сказала Тася.
Мы изучили по карте подступы к гарнизону, наметили план нападения. Гарнизон находился далеко, и нам пришлось взять только кавалеристов. Силы были неравны. Врагов — триста, а нас только тридцать девять. Троих из них нужно было оставить для охраны лошадей, четверых — для прикрытия отряда. В ударной группе оставалось тридцать два бойца на сорок домов. Очень мало! Поэтому мы решили ударить по одному краю деревни. Пока разделываемся с этой частью гарнизона, рассуждали мы, другая встанет по тревоге и пойдет в бой на первую. Мы в это время отойдем, и немцы будут драться в потемках со своими.
…Весенняя ночь темна, хоть глаз выколи. Лошади чутьем находят раскисшую дорогу. Когда на пути встречаются деревни, мы сворачиваем в сторону и обходим их по топким полям.
Время перевалило за полночь. Впереди послышалось шлепанье копыт, и перед нами вырос всадник.
— Приехали, — тихо доложил разведчик.
Мы прибыли к месту, где нужно было оставить лошадей. Я объявил о предстоящем налете и в ответ услышал возгласы одобрения.
— Дадим концерт фрицам.
— Ничего, что фашистов в десять раз больше, зато на нашей стороне темная партизанская ночь!
До гарнизона — не больше километра. Слева видны очертания деревенских изб. Соколов, Орлов и Ворыхалов отправились снимать часовых. Мы сидели и тихонько переговаривались.
Когда бойцы возвращаются, мы рассыпаемся в цепь и быстро идем по огородам к избам. Каждые двое партизан приближаются к «своему» дому. Гранаты и оружие наготове. Я иду с Вереничем, Поповцевым и Тасей. Улица пуста. Все кругом спит.
