Хозяйка, добрая и приветливая старушка, тотчас затопила времянку, принялась готовить ужин. Мы подсели с мороза к огню и с удовольствием стали подбрасывать и топку колечки золотистых стружек, валявшихся на полу.
— Чья работа, бабушка? — спросил Поповцев, указывая на новенькие кадушки.
— Старик мой Сидор мастерит. Он у меня хороший бондарь.
— А где же он?
— С утра позвали в другую деревню гроб делать, вот до сих пор и нету. Наверно, самогону нажрался, проклятый.
Мы с аппетитом поели картошки с солеными огурцами, поблагодарили хозяйку и завалились на мягкую постель.
— Спите, сынки, — сказала хозяйка, завешивая кровать ситцевой занавеской.
Утром я проснулся первым. На дворе светало. Не желая тревожить Поповцева, осторожно оделся, вскинул на плечо карабин и вышел на улицу. Кругом стояла мертвая тишина, лишь кое-где пели запоздалые петухи. Все белело от густого пушистого инея. Спустившись с крыльца, я заметил свежие следы сапог. Следы уходили за деревню. «Немцы», — мелькнула тревожная мысль. Я вернулся в избу.
— Ой, сынок, кажись, неладное стряслось, — всплеснула руками хозяйка.
Она рассказала, что поздно ночью приходил ее Сидор, а с ним люди в белых халатах и с винтовками. Двое зашли со стариком в дом, напились воды и молча вышли.
— А хозяин?
— Хозяина взяли с собой. Положил он инструмент и ушел, шибко напуганный.
— Они говорили что-нибудь?
— Ни словечком не обмолвились, сынок. Злые. Так глазищами по сторонам и шнырят.
Я почувствовал, как по телу пробежал неприятный холодок.
— Вот так номер, — вскакивая с постели, проговорил Поповцев.
Он слышал, что ночью в доме топтались какие-то люди. Не подозревая об опасности, Павел перевернулся на другой бок и снова уснул. Было ясно — мы уцелели благодаря случайности.
Отыскав Веселова, я рассказал ему обо всем. В это время недалеко затрещал пулемет. Мы выбежали на улицу и, заряжая на ходу карабины, бросились к околице.
Веселов приказал занять оборону. На фоне темного леса, в конце заснеженного поля, виднелся небольшой погост. Оттуда доносились выстрелы. У часовни метались фигуры людей. Вскоре стрельба прекратилась, и на дорогу выполз большой обоз. Едва он скрылся в лесу, я взял с собой Поповцева и Ворыхалова, и мы втроем пустились на лыжах через поле.
— Может, Сидора моего увидите, гоните его домой. Он в заячьей шапке! — крикнула нам вслед хозяйка.
Мы шли по свежему следу фашистских разведчиков. Почти у самой часовни, уткнувшись лицом в сугроб, лежал убитый. В стороне валялась пушистая заячья шапка…
