Калеб заходит в комнату. На его футболке пятно, похоже на соус, но он похоже его не замечает - я узнаю этот взгляд в его глазах - интеллектуальное очарование, на секунду я задумалась, о чем он читал, или смотрел, чтобы так выглядеть.
"Привет," говорит он, пытаясь пойти в мою сторону, но похоже замечает отвращение в моих глазах, и останавливается посреди шага.
Я накрываю экран ладонью, хотя вряд-ли он может видеть его через всю комнату, и пялюсь на него, неспособна, или не желая ничего ему отвечать.
"Ты когда-нибудь сможешь снова заговорить со мной?" с грустью говорит он, уголки его рта направляются вниз.
"Если сможет, меня точно удар хватит," холодно отвечает ему Кристина.
Я отворачиваюсь. Правда в том, что иногда я хочу просто забыть обо всём, что случилось и вернуться к тому, что было до того как мы выбрали фракции. Даже когда он постоянно исправлял меня, велел мне быть самоотверженной, это было лучше, чем сейчас - это чувство, что я должна оберегать от него даже дневник моей матери, чтобы он не отравил его, как всё к чему прикасался. Я встаю и прячу его под подушку.
"Ну ладно," говорит Юрай. "Пойдёшь с нами за десертом?"
"Разве ты уже не съел один?" "Ну и что с того?" Юрай закатывает глаза и кладёт руку мне на плечо, подталкивая меня к двери.
Мы втроём направляемся в кафе.
-Я не была уверена, что ты придешь, говорит мне Нита.
Когда она поворачивается, чтобы отвести меня, туда куда мы направляемся, я вижу, что ее свободная рубашка открывает спину, и у нее есть татуировка на позвоночнике, но я не могу понять, что это такое.
- Вы здесь тоже делаете татуировки?- говорю я.
- Некоторые делают, - говорит она. - Та которая у меня на спине из разбитого стекла. Она замолкает, пауза, которую ты берешь, когда решаешь, следует ли или не следует, делиться чем-то личным.
- Я сделала ее, потому что она подразумевает повреждение. Это . . . своего рода шутка. -
Снова это слово, ―повреждение‖, - то которое погружалось и всплывало, погружалось и всплывало в моей голове после генетического теста.
Если это шутка, то не смешная даже для Ниты - она выплевывает объяснение, как будто чувствует горечь в нем. Мы идем вниз по кафельным коридорам, почти пустым в конце рабочего дня, и вниз по лестнице. Как только мы спустились, синие и зеленые и фиолетовые и красные огоньки, затанцевала над стенами, меняя цвета каждую секунду.
Туннель внизу лестницы широкий и темный, и только странный свет ведет нас. На полу здесь старая плитка, и даже через подошвы обуви, я ощущаю ее зернистость, грязь и пыль.
