Но когда я смотрю на него, мой гнев слабеет, отливает волна. И стоит на месте моего гнева, мой инструктор и друг, снова живой.
Я ухмыляюсь.
- Так ты всё-таки жив, говорю я.
- Важнее всего, говорит он, указывая на меня, ты больше не расстроен этим.
Он берёт меня за руку и заключает в объятия, похлопывая рукой по моей спине. Пытаюсь вернуть его энтузиазм, но это не так просто - когда мы заканчиваем обниматься, моё лицо горит. Судя по тому, как он взрывается хохотом, оно ещё и покраснело.
- Однажды станешь Стиффом, навсегда им останешься, говорит он.
- Неважно, говорю я. - Так, тебе нравиться здесь?
Амар пожимает плечами. - у меня нет другого выбора, но да, не так уж плохо. Я работаю в службе безопасности, похоже, это всё чему меня научили. Будем рады видеть тебя в наших рядах, уверен, ты достаточно хорош для этого.
- Я пока ещё не смирился, что придётся остаться здесь, говорю я. - Но спасибо, наверное.
- Места лучше не найти, говорит он. - Другие города, в которых живёт большая часть страны, в больших метрополиях, вроде Чикаго - там грязно и опасно, если не знаешь нужных людей. По крайней мере здесь безопасно, полно чистой воды и еды.
Я переношу вес, неудобно. Не хочу думать о том, как останусь здесь, как это место станет моим домом. Уже чувствую себя запертым своими собственными разочарованиями. Это не то, что я себе представлял, когда помышлял сбежать от родителей, и всех неприятных воспоминаний, оставленных ими. Не хочу портить отношения с Амаром, похоже наконец-
то мы снова стали друзьями, так что просто говорю, - Я подумаю об этом.
- Постой, ты должен знать ещё кое-что.
- Что? Ещё кто-то воскрес?
- Вообще-то это не считается воскрешением, если ты никогда не был мёртв, не так ли?
Амар мотает головой. - Нет, это о городе. Сегодня кто-то услышал в контрольной комнате, что суд над Маркусом назначен на завтрашнее утро.
Я знал что так будет, я знал что Эвелин оставит его напоследок, насладится каждой секундой допроса его под сывороткой правды, словно он её последний ужин. До меня не доходило, что я мог стать свидетелем всего этого, если бы только захотел. Думал я наконец стал свободным от них, обоих, навсегда.
- Ох, всё что я могу сказать.
Возвращаясь в общежитие я чувствую себя сбитым с толку и даже беспомощным. Я забираюсь в кровать. Даже не знаю, что буду делать
