- Получается, ты не знал причину, по которой Хуанита просила отключить тебя систему безопасности?
- Нет. - Говорю я, и это правда. - Я не знал истинную причину. Я знал лишь ложь.
Они опросили все остальные под сывороткой правды, но не меня. Генетическая аномалия, которая помогает мне, знают во время моделирования также предполагает, что я могу выдерживать сыворотки, так что мои показания под сывороткой правды не могут быть надежными. Пока моя история вписывается в другие, они будут предполагать, что это правда. Они не знают, что несколько часов назад, мы все были привиты против сыворотки правды. Информатор Ниты среди врачей предоставил ей прививки против сыворотки месяц назад.
- Как же, всё-таки, она убедила вас сделать это?
- Мы друзья, - говорю я, - она... была одним из моих немногих друзей здесь. Она просила меня доверять ей, сказала, что весь этот план пойдет на пользу, поэтому я верил ей.
- Что ты думаешь обо всем этом сейчас?
Я, наконец, смотрю на нее.
- Я еще ни о чем в жизни не жалел настолько сильно.
Яркий, но тяжелый взгляд Анжелы становится немного мягче. - Хорошо, твой рассказ совпадает с тем, что сказали остальные.
Учитывая то, что ты совсем недавно в нашем сообществе, незнание нашего генерального плана, и твои генетические отличия, мы склонны быть снисходительными. Наш приговор
- условно-досрочное освобождение - ты должен работать на благо организации и вести себя надлежащим образом в течение одного года. Тебе будет запрещен доступ к каким-
либо частным лабораториям или комнатам. Ты не сможешь выйти за пределы без специального разрешения. Ты будешь отмечаться у нас каждый месяц, с личным офицецером, которого мы назначим позже. Все понятно?
Со все еще повторяющимися эхом в моей голове словами "генетические отличия", сказанными ею, я киваю и говорю, что понял.
- Тогда мы закончили здесь. Вы свободны - Она встаёт, толкая свой стул. Секретарь также встаёт, и кладёт свой планшет в сумку. Анжела касается стола так, чтобы я снова взглянул на нее.
- Не надо так сильно упрекать себя - говорит она - Ты очень молод, ты же знаешь Я не думаю, что возраст является оправданием, но принимаю ее слова без возражений.
- Могу я узнать, что будет с Нитой?
Анжела поджимает губы.
- Как только она оправится от травмы, её посадят в тюрьму и она проведет там остаток своей жизни, говорит она.
- Ее не казнят?
- Нет, мы не казним генетически поврежденных.
Анжела подходит к двери.
- Мы не можем применять те же меры по отношению к генетически поврежденным, как мы применяем к генетически чистым, в конце концов.
