- Как давно ты об этом знаешь?, спрашивает он, прищурившись.
- Это не важно. Я делаю шаг назад. - Я рассказываю тебе сейчас. Ты можете оставить его себе, кстати. Я с ним закончила.
Он протирает экран рукавом и ловким движением руки переходит к первой заметке дневника нашей матери. Я ожидала, что он сядет и начнет читать, тем самым, закончив разговор, но вместо этого он вздыхает.
- У меня тоже есть кое-что тебе показать, говорит он. - Об Эдит Приор. Пойдем.
Это именно ее имя, а не моя привязанность к нему, зовет меня идти за ним, когда он начинает двигаться по направлению к выходу.
Он ведет меня из общежития по коридору, в комнату, сильно отличающуюся от тех, что я уже видела в Бюро. Она длинная и узкая, стены заставлены книжными полками с одинаковыми серо-голубыми книгами, толстыми и тяжелыми, как словари. Между первыми двумя рядами стоит длинный деревянный стол и стулья. Калеб нажимает на кнопку, и бледный свет наполняет комнату, напоминая мне о штабе Эрудитов.
- Я проводил здесь много времени, говорит он. - Тут хранятся различные данные. В том числе, некоторая информация об эксперименте в Чикаго.
Он рассматривает полки на правой стороне комнаты, перебирая пальцами корешки книг.
Он достает один из томов и кладет его на стол в открытым; на страницах много текста и картинок.
- Почему бы не хранить все это в электронном виде?
- Я предполагаю, что они хранили эти записи еще до того, как разработали сложную систему безопасности их сети, говорит он, не поднимая глаз. - Данные на компьютере никогда полностью не исчезают, а бумага может быть уничтожена навсегда, так что ты можешь избавиться от нее, если не хочешь, чтобы информация попала в руки не тем людям. Иногда безопаснее, когда все распечатано.
Его зеленые глаза перебегают со строчки на строчку, он ищет нужное место; его проворные пальцы просто созданы для листания страниц. Я думаю о том, как он маскировался, скрывал эту черту характера, прятал книги между спинкой кровати и стеной в нашем доме в Отречении, пока его кровь не смешалась с водой Эрудиции на Церемонии Выбора. Я должна была догадаться, что он обманщик и доверяет только себе.
Я опять чувствую тошноту. Я с трудом могу терпеть его присутствие, дверь, еще больше сблизившую нас, и то, что между нами только стол.
- А, вот. Он показывает пальцем нужное место, а затем поворачивает книгу в мою сторону.
Похоже на копию контракта, но написано чернилами: Я, Аманда Мари Риттер, Пеория, штат Иллинойс, даю свое согласие на следующие процедуры:
