Наконец суета немного спала. Последний покупатель с чувством превосходно выполненного долга покинул булочную. Тягунова, не поднимая глаз, поспешно раскладывала мелочь по ящичкам кассы.
– Здравствуйте, Виктория Павловна! – сказал Гуров, приближаясь к прилавку. – Не ждали нас так скоро? Извините, служба. У нас тут новая информация появилась благодаря вашей помощи. Так вот теперь надеемся еще кое-что у вас выведать… у вас как дома? Все в порядке?
Тягунова наконец посмотрела на него и невесело усмехнулась.
– Лучше не спрашивайте, – сказала она. – И вообще, зря вы пришли. Мой с похмелюги, – понизила она голос. – Рвет и мечет. Никак не может вчерашнего забыть. Это он еще не знает, что я вас ночью в магазин водила…
– А где он сейчас? – спросил Крячко.
– Уехал за товаром. Вот-вот должен подъехать.
– Ну, собственно, нам с ним встречаться необязательно, – заметил Гуров. – Мы с вами сейчас одну фотографию быстренько посмотрим… – Он достал из кармана последнее изображение Аслана и показал его Тягуновой. – Вот такого человека нигде поблизости не встречали? Нет, конечно… Но суть даже не в этом. Всмотритесь хорошенько – вот этот подвал, вход этот, лестница – это должно быть где-то тут рядом. Вам никогда этот подвал на глаза не попадался? Или что-то похожее? Перфилов этот снимок где-то здесь неподалеку сделал.
Тягунова робко, но внимательно посмотрела на картинку. Глядя на ее раскрасневшееся от волнения лицо, на неловко выбившуюся из-под белой наколки прядь, Гуров догадался, что вряд ли Тягунова сейчас достаточно хорошо соображает. Мысли ее были слишком далеко, и плохо различимый вход в незнакомый подвал на каком-то непонятном фотоснимке интересовал ее сейчас меньше всего.
– Я не знаю… – протянула она нерешительно. – Где-то рядом? Здесь во дворе вроде нет подвалов… А вообще я не знаю. Мы с мужем редко здесь ходим – туда и обратно на машине.
– Это понятно, – вздохнул Гуров, с сожалением пряча снимок. – Жаль! Честно говоря, надеялись, что вы и подвал узнаете. Рука у вас легкая.
– Да какая там легкая! – сердито сказала Тягунова. – Сейчас вон этому противному старику чуть сотню не отдала! Куда уж легче! Невезучая я, товарищ милиционер! До смерти невезучая! И муж, и долги, и милиция – все на мою голову!
– Ну, может быть, не все так плохо? – улыбнулся Гуров. – Может, это просто полоса такая, черная? Жизнь, она ведь как зебра – то черная полоса, то белая…
– Может, у кого-нибудь и как зебра, – с горечью сказала на это Тягунова. – А у меня как конь вороной. – Лицо ее вдруг напряглось, и она потерянно пробормотала: – Вон, муж подъехал. Пойду открою.
