Он довозит меня до дома, отстраненно целует в висок и говорит: «Иди!». Словно в замедленной съемке я распахиваю дверь машины, делаю несколько шагов и оказываюсь в подъезде. Никогда не любила ходить пешком, но тут поднимаюсь по ступенькам, игнорируя лифт – мне нужно это физическое усилие, чтобы устать еще больше. Квартира встречает меня гулкой тишиной и запахом только что законченного ремонта. Недзеновская пустота аукается в сердце.
Я понимаю, что мне действительно повезло с Максимом. Мой ангел-хранитель по-прежнему бережет меня, несмотря на все мои заскоки. Возможно, так он искупает свое отсутствие в какие-то моменты моего прошлого. Максим стал мне нужен, очень нужен. Я попала в дикую зависимость, но она приятна и желанна, я хочу ее и готова умолять о продолжении. Он – моя приоритетная доминанта на текущий период. Сколько это продлится – не знаю, но хочу, чтобы не заканчивалось. Я болезненно хочу его телом и душой, как давно уже не хотела ничего. Это и пугает, и возбуждает одновременно. Я жду приказов и готова их исполнять, готова к доверию, как это ни странно для меня.
Меня чрезвычайно интересует сама фигура Максима. Кто он, все же? Какие у него родители? Что происходило с ним, когда он был ребенком? Есть ли жена, дети, скелеты в шкафу? Сколько у него любовниц, сабмиссивов? Удастся ли мне когда-нибудь узнать его лучше или он не пустит меня в свой закрытый мир?
Когда-то давно я считала, что мужчина должен уметь плакать, потому что это показывает, что он не бесчувственен, но потом стала считать слезы признаком слабости и убожества. Я более чем уверена, что Максим не плачет никогда. Но не это важно, а то, что он открывает мне саму себя, ту, которую я не могла познать на протяжении многих лет. Я пыталась постигать вселенную и наивно думала, что у меня получается, тогда как, взглядывая в зеркало, видела перед собой привычную незнакомку. Я устала вздрагивать от того, что каждый партнер погружал свой член не в мое тело, а в лоно страха, сжимающееся отнюдь не в преддверии оргазма. Имеющая родных людей, я была одинока, но одиночество не знает жалости, оно загоняет в камеру пыток с маленьким зарешеченным окошком, куда изредка заглядывают любопытствующие в поисках острых ощущений. Современный вуайеризм достигает гигантских размеров, наверное, из-за того, что люди боятся жить и предпочитают пассивное наблюдение, заменяя им недостаток эмоций в собственной жизни. Иногда, глядя на линии ладоней, я мечтала стереть их, чтобы потом вырезать ножом новые, иные линии. Если бы все было так просто!
