– Нет, Максим, не хочу. Мне ее жаль. Она любила меня, как умела, и с этим ничего не поделаешь, пусть ее забота и воспитание и принимали такие извращенные формы.
– Вот именно. Тебе придется отпустить данную ситуацию, если ты хочешь наслаждаться каждым днем своего существования на этой земле и сделать счастливым сына. Когда ты страдаешь, ребенок чувствует это, пусть и подсознательно. Ты чаще раздражаешься, плачешь, а это вредит ему в той или иной степени.
– Ты прав. Но я не знаю, как мне освободиться. Я пробовала, не получается.
– Аутотренинг, разные техники. Мы с тобой еще поработаем. Это все слишком долго сидело у тебя внутри. Я дал тебе флешки со статьями, завтра ты получишь интервью. Я позвоню. У меня скоро начнется другая встреча.
Максим поцеловал меня в лоб, как маленькую, и заботливо утер одноразовым платком мои влажные от слез щеки. Я допила холодный кофе и, попрощавшись, вышла из кабинета. Надо было забросить его статьи на работу, чтобы начальство не сочло меня совсем уже бесперспективной сотрудницей, и привести в порядок мысли и чувства, попытаться зализать открывшиеся старые раны. И я опять ничего не рассказала ему о расставании с мужем. Это тоже больная тема. Моя благодарность Максиму за то, что он не стал овладевать мной, уже испарилась, а на смену ему пришел тревожный вопрос: «Почему не стал?». Боялся, что вернется секретарша, или он уже получил, что хотел, и больше я ему не интересна? Он так быстро превратился в наваждение, вихрем ворвавшееся в мою жизнь, что это хоть и пугало, но и притягивало одновременно. Я приказывала себе собраться с мыслями, прочистить мозги и посмотреть на ситуацию со стороны. Тщетно.
Вашу мать! Она так меня возбудила историей с Юркой, что я с трудом сдержался, чтобы не отыметь ее снова прямо в кабинете. При этом я чувствовал себя отчасти и ее отцом, стремящимся к инцесту, и супругом, и влюбленным, потерявшим голову идиотом! Все мое хваленое самообладание перед этой женщиной готово испариться напрочь, вовлекая в пространство некоего священного безумия. Самое смешное, что я не хочу отказываться от этого подарка судьбы, несмотря на его опасность для меня. Надо успокоиться и взять себя в руки, у меня еще целый день прием пациентов. Черт, отменить их, что ли? Нет, нельзя давать себе такую поблажку, это затягивает еще больше. Бедная девочка. Ее история кажется мне нереальной. Ее может придумать разве что обкурившийся опиумом сценарист. Сексуальность, вашу мать! Кристофер! Но такое не придумаешь. Мне пришлось потом дрочить, как мальчишке, чтобы снять напряжение и сосредоточиться! Надо срочно придумать что-то этакое для новой встречи. Я забыл спросить ее про книжку и ощущения после прочтения. Короче, пора действовать.
