— Что же вы увидели? — спросил Матвеев.
— Дата смерти. Года были разные, но ни один из монахов, похороненных на кладбище, не прожил более тридцати лет. Они все умерли молодыми. Более того, мне пришлось изрядно повозиться, изучая стертые временем надписи, и я обнаружил могилы тех шести монахов, которые умерли таинственной смертью. Года их смерти совпадают с теми годами, что были мне известны. Это были те самые монахи, чьи истощенные тела были обнаружены в лесу за последние годы, и чьи тела считали бесследно пропавшими. Правда, это лишь моё предположение. Неплохо было бы провести экспертизу вскрытия этих тел. Тогда-то мы наверняка смогли бы узнать причину их смерти.
— Да, но монахи вряд ли это нам позволят, — ответил Матвеев.
— Я обнаружил еще одну закономерность. Смертность монахов имеет период.
— Не понял, поясните.
— Монахи умерли не в разные года — не хаотично. Их хоронят приблизительно с интервалом в тридцать пять лет.
— Это интересно. То есть, вы хотите сказать, что приблизительно каждые 35 лет они кого-то хоронят?
— Ну, не совсем. Есть смерти и в пожилом возрасте, и через разные периоды. Но, основные всплески смертности настают через каждые 35 лет. Это приблизительно. Надо уточнить более точно. Последние шесть смертей монахов были в течении нескольких лет. На некоторых дощечках едва различимы цифры, на других и вовсе не видно. Интересно то, что на всех дощечках имеются знакомые нам изображения молящегося монаха, чьим изображением почти усеяны все стены монастыря. Даже в подземелье имеются похожие изображения, помните.
— Да, это верно. Может быть это их символ.
— А я думаю, что молящийся монах — это душа умершего, — сказал Рахимов.
— Может, вы правы. Символ жизни и смерти. Переходный период от жизни земной в потусторонний мир, — сказал Матвеев.
— Да, и еще, совсем забыл. Когда я уже собирался уходить, то неожиданно почувствовал едва заметный шорох за моей спиной. Я тут же обернулся, но никого не увидел. Через время опять он повторился, только сильнее. Тогда я спрятался за могилу. Через мгновение я услышал тихие шаги. Будто кто-то тайно крался.
— И, кого вы увидели?
— Это был какой-то монах. Его голова была накрыта капюшоном. Я едва заметил его одеяние, как вдруг он начал уходить. Я решил пойти за ним, но он словно услышал меня и начал отдаляться быстрей. Я увеличил свой шаг, но он тоже. А, когда я перешел на бег, что бы хоть чуть-чуть издали его заметить, то он вовсе исчез, словно его и не было. Как лесной утренний туман, он растворился в лесу. Я решил не задерживаться там более. Если меня заметил кто-то, то лучше вернуться обратно в монастырь, что бы не вызвать подозрений.
