— И какой же способ считается наилучшим среди людей вашего вида?
— Периодическое вознаграждение, — победно заявила Вероника.
Понтер нахмурился.
— Вы хотите сказать, когда за желаемое поведение то вознаграждают, то нет?
— Именно! — сказала Вероника. — В точности так!
— Но это бессмыслица, — сказал Понтер.
— Ага, — согласилась Вероника, широко улыбнувшись. — Это она из самых больших странностей психологии Homo sapiens. Но это истинная правда. Классический пример — азартные игры: если мы в игре постоянно выигрываем, нам становится скучно. Но если мы выигрываем время от времени, то может наступить игровая зависимость. Или вот как дети постоянно канючат у родителей: «Купи мне эту игрушку!», «Не хочу ложиться спать!» «Хочу в зоопарк!» Все родители терпеть не могут, когда их дети так делают, но те продолжают — не из-за того, что это всегда срабатывает, а из-за того, что это срабатывает иногда. Именно непредсказуемость исхода привлекает нас в игре.
— Это безумие, — сказал Понтер.
— Не здесь, — ответила Вероника. — В силу определения: модель поведения большинства не может быть безумием.
— Но… но ведь ясно же, что невозможность предсказать исход раздражает и нервирует.
— Вас, — с обаятельной улыбкой согласилась Вероника. — Но не нас.
Мэри, до этого момента заинтересованно следившая за дискуссией, вмешалась:
— Вероника, вы ведь явно к чему-то клоните. К чему именно?
— Всё, что мы делаем здесь, в Группе нейрологических исследований, подчинено одной цели: объяснению классических религиозных откровений. Однако существует огромное количество верующих, которые никогда в жизни не испытывали таких откровений, но, несмотря на это, всё равно веруют. Это большая дыра в нашей работе, отсутствующий элемент в подробном объяснении причин того, что Homo sapiens верят в Бога. Но вот он ответ — разве вы не видите? Именно психология поощрения — этот небольшой фрагмент программного обеспечения нашего мозга — делает нас восприимчивыми к вере в Бога. Если где-то и правда существует Бог, рационально мыслящие существа ожидали бы от него рационального, предсказуемого поведения. Но наш не таков. Иногда он будто бы оберегает некоторых людей, а в другой раз позволяет монахине упасть в открытую лифтовую шахту. В его действиях нет разумной системы, и поэтому мы говорим…
Мэри кивнула и закончила мысль за неё:
— Мы говорим «пути Господни неисповедимы».
— Именно! — воскликнула Вероника. — Молитва не всегда удостаивается ответа, но люди всё равно молятся. Но народ Понтера устроен не так. — Она повернулась к неандертальцу. — Не правда ли?
