— Это вам поручено, отчет подготовить о смерти немцев? — спросил профессор.
— Да, это дело поручили мне, — ответил майор Тарасов.
— Мы провели ряд опытов и сделали вскрытие трупов. Я готов с вами поделиться результатами.
— Я вас внимательно слушаю.
— Первое, на что мы обратили свое внимание, так это лица трупов немецких солдат. Они были все с ужасающими выражениями лица, мимические мышцы свело сильной судорогой, как будто перед смертью они испытали какой-то ужас или боль. Их зрачки сильно расширены. По началу, мы подумали, что это действие какого-то парализующего и быстродействующего газа, но после ряда исследований их лёгких, а так же анализа крови, мы не обнаружили ни газа, ни каких-либо отравляющих средств. Ядов то же не было.
— От чего же тогда они умерли? — спросил Тарасов.
— Они умерли от внезапной остановки сердца. Удалось установить, что в их крови находилось много норадреналина. Его концентрация в крови превышала норму в 200 раз.
— То есть, профессор, они умерли от перевозбуждения? — спросил Тарасов.
— Я не уверен. Мы еще кое-что обнаружили. В крови мы нашли какой-то гормон, который нами не был идентифицирован. Полагаю, что он еще сделает открытие в науке. Его содержание в крови было так же велико. Однако установить, что это за гормон мы так и не смогли.
— Вы хотите сказать, что эти немцы приняли какой-то препарат, который воздействовал на них.
— Не совсем. Этот гормон не искусственного происхождения.
— Что это значит? Поясните.
— Это значит, что его синтезирует сам человек. Однако он нам не известен. Вот это-то и загадка. Не понятно, какая железа способна синтезировать и выделять его в кровь. Мы назвали этот гормон «Ф1». Нам удалось отделить часть этого вещества Ф1, только потому, что его было слишком много. Мы провели над ним несколько опытов на крысах.
— Интересно. И, что же?
— Это не просто интересно, это потрясающе. Так проработать в НИИ более 20 лет, и однажды приходит военный и дарит тебе открытие.
— Так… рассказывайте.
— Животные поначалу вели себя так же, как и другие крысы, спокойно. Однако через каких ни будь пять минут, они словно сошли с ума. Начали бегать по периметру клетки. Я подумал, что они встревожены. Крысы начали кричать, а через каких-то полминуты они все замолкли и встали на задние лапы. И вот тут…
— Что, профессор?
— Я такого еще никогда не встречал в поведении животных. Их действия были разумными. Они следили…
— Что значит, следили? За кем? — удивился майор.
